Обучение чтению: техника и осознанность

предыдущая главасодержаниеследующая глава

Протокол психологического семинара Павлышской средней школы от 3 декабря 1968 г.

Повестка дня: Учитель-воспитатель.

Чтобы повысить ответственность членов педагогического коллектива за судьбы своих учащихся, чтобы убедить их в том, что самое большое богатство мира - это человек и, следовательно, с учеником надо обращаться тактично, беречь его чувство собственного достоинства, помнить о его легкой ранимости, свой доклад В. А. Сухомлинский посвящает чтению письма матери - Морозовой Евдокии Кузьминичны, которая рассказывает о трагедии ее сына, ученика VIII класса, Александра Морозова.

"...Саше было 14 лет и 4 месяца. Развивался он быстро, рост его был 1,8 м, собой был не урод. Мне, матери, тайком приходилось любоваться сыном. Мальчик он был очень скромный, стеснительный, справедливый, никогда никому не лгал, никогда никого не обижал, и его никто. Ученик он был, по-моему, средний, потому что ни в одном классе не был второгодником. К детям я относилась всегда ласково. Их у меня трое: один брат Саши учится в г. Владивостоке в университете, сестренка - в г. Улан-Удэ в лесном техникуме. Я и отец никогда и пальцем не трогали своих детей. Оставался дома у нас Саша один. Я называла его Саша, Сашулик, сынулик, он был очень ласковый со мной. Пошел Саша учиться в VIII класс, и мы вместе с ним вечерами мечтали о красивой жизни, чтобы он не отстал от брата и сестры. Саша летом любил загорать, купаться в море, рыбачить, ведь мы живем на самом берегу моря.

Нас, родителей, никогда не вызывали в школу за детей. Всегда моих детей ставили в пример другим. Их ругать и бить не было за что, потому я и была с ними всегда ласковой. Родительские собрания мы всегда посещали регулярно, все шло хорошо. И вот Саша учится в VIII классе, и почему-то у него дела пошли плохо. Или повлияло лето, или его убили криком, но он начал хромать в учебе. С нами по соседству живет классная руководительница Саши - Александрова. Она начала через день и каждый день бегать к нам и кричать на всю квартиру: почему ты отстаешь, швыряла его книги, журналы, тетради. Ей казалось, что они лежат не на месте. Саша в это время покраснеет, забьется в угол и ни слова не промолвит. Мы тоже молчали. А когда она, закатив истерику, уйдет, мы начинали с ним говорить по-хорошему: "Саша, сынок, да ведь она для тебя старается, надо учиться". Саша раньше всем делился с нами, а последнее время замкнулся в себе и только раз как-то сказал мне, что учительница стала обзывать его: длинный, бестолковый. Саша потерял равновесие и контакт с учителями. Уголок, где делал Саша уроки, был неплохой. Мне кажется, что сейчас детям только бы жить, недаром говорят: счастливое детство.

Первого сентября Саша пошел в школу, как всегда, в первую смену. Первый урок был алгебра. Учительница Шпатак (это та, которая его обзывала) спросила домашнее задание. Домашнее задание он не выполнил из-за отсутствия линейки или, может, по другой причине, я не могу точно сказать. Учительница выгнала его за родителями. Саша прибежал домой, и, когда я спросила, почему он пришел, он первый раз в жизни солгал мне, сказав, что пришел за тетрадью, забыл дома. Он пошел на второй урок, его выгнали. Пошел на третий - выгнали за родителями. Саша взял портфель и сказал всему классу: "Ну, до свидания!"

Я в это время была в магазине. Иду домой и думаю, что скоро Саша придет, надо обед готовить. Меня увидела Александрова, не подошла ко мне, а начала издали кричать, почему я не пришла в школу. Много было прохожих, и я думала, что она обращается не ко мне, продолжала идти дальше. Она начала кричать все громче. Тогда я остановилась и спрашиваю: "Вы ко мне? Что случилось?" Она говорит: "Ты почему в школу не пришла? Саша не выполнил домашнее задание, его за тобой послали". Я ей отвечаю, что он приходил домой, но ничего не сказал. Она начала еще сильнее кричать: "Как это так, был дома, и ты не спросила, почему приходил домой?" Я ответила, что спрашивала и он сказал, что забыл тетрадь. Она мне еще вслед кричи г: "Буду докладную писать директору завода, где муж работает". Я иду домой и от слез не вижу дороги. Мне было обидно и стыдно, что меня обругали прямо на улице. Теперь представляю, что и Саше было стыдно. Только зашла в квартиру, вся в слезах еще, как и Саша пришел из школы. Я говорю ему: "Как тебе не стыдно, мне из-за тебя стыдно людям в глаза смотреть". Он видит, что я вся в слезах, и, не сказав ни слова, выходит из квартиры. Он ушел от нас навсегда. Да если бы я знала, что его в школе три раза выгоняли, разве я бы это ему сказала? Если бы она на меня не кричала на улице, я бы никогда не поступила с ним так.

Извините меня за очень длинное письмо, я очень жду Вашего отклика".

На семинаре состоялся большой, заинтересованный разговор. Обсуждался не только конкретный случай, изложенный в письме, но и проблемы преодоления второгодничества, организации правильного учения трудных школьников, учета личностных особенностей учащихся, умений преподавателя увлекать детей своим предметом.

Конкретный факт бестактного поведения воспитателя вылился в комплексное рассмотрение задач, стоящих перед школой по воспитанию детей, поэтому участники психологического семинара после обсуждения письма сформулировали установки и принципы для практической работы, охватывающие широкий диапазон вопросов:

  1. Учение - это не механический перевод знаний из головы учителя в головы учеников, это сложные духовно-психологические и морально-этические отношения учителя и учеников. Ученик - не пассивный объект воспитательного воздействия педагога, а живой, творческий участник воспитания. Успех воспитания зависит от того, какое участие принимает в нем сам ученик, как он относится к учителю.
  2. Излагая предмет, учитель выражает сам себя как личность. В учителе ученик видит пример для подражания - это чрезвычайно важная закономерность воспитания.
  3. Любят, уважают ученики, особенно подростки, тех учителей, у которых ежедневно им открывается что-то новое: глубокое проникновение в предмет, интеллектуальные богатства.
  4. Сухое, скучное, однообразное пересказывание из урока в урок ребенка ведет к тому, что ученики не только теряют интерес к предмету, разучиваются думать, но и к тому, что они перестают замечать учителя как личность, он перестает быть воспитателем; важные истины, даже святые для нас истины, в его устах перестают для них звучать, перестают волновать и зажигать, ибо учитель не вкладывает в свое слово самого себя. Не нужно быть педагогом, чтобы механически пересказывать, плодить зубрежку, гасить интерес к знаниям.
  5. Интерес к знаниям идет от личности учителя, от его духовного богатства, а не только от книги, не только от содержания материала. Книга может остаться мертвой буквой, если ее не зажжет учитель. Задача учителя заключается в том, чтобы океан знаний, куда мы плывем с учениками, всегда освещался маяком идеи, чтобы свет коммунистической идеи никогда не угасал для воспитанника, чтобы он верил в светлое и незыблемое: в величие и благородство наших идей - и чтобы эту веру утверждал учитель.
  6. Совсем нетерпимо и недопустимо то, что на многих уроках истории в старших классах ученики никогда не задают вопросов. Это досадное свидетельство того, что воспитательная сила материала сводится на нет зубрежкой, что учитель не обращается непосредственно к душе, мыслям и чувствам воспитанников, не умеет (и не думает над тем, как это сделать) использовать прошлое для пробуждения волнений и тревог о настоящем. Преподаватель истории забывает очень важную истину: прошлое - это капитал, проценты от которого идут в будущее.
  7. Письмо еще и еще раз напоминает, что во многих школах - а этот недостаток характерен и для нашей работы - забывают о важнейшем принципе воспитания: самое большое богатство мира - человек. Забывают об этом прежде всего в семье. Бездушие, бессердечность, жестокость и, что особенно страшно, безразличие (безразличие включает в себя и бездушие, и бессердечность, и жестокость) отупляют эмоциональную сферу ребенка, делают его сердце толстокожим, и ребенок уже не боится ничего, он реагирует только на "сильные", волевые, по существу жестокие методы. Наша задача заключается в том, чтобы в семье главнейшим инструментом воспитания было доброе слово, сердечность, ласка, чуткость к добру, чтобы ребенок реагировал на слово и не ждал стука об стол, окрика. Воспитание, которое имеет место сейчас в отдельных семьях, готовит детей не к нормальному человеческому существованию, а к наказаниям, к репрессиям.
  8. Добро, ласка, чуткость в семье должны соединяться с воспитанием высокой культуры человеческих потребностей, поступков и желаний. Поступки, поведение ребенка должны обусловливаться, вызываться прежде всего не желаниями (а желания могут стать прихотью), а обязанностью, чтобы из обязанностей вытекали и духовные потребности: творение добра для людей. Другими словами - на добро ребенок должен отвечать добром. Добро тогда не развращает ребенка, когда, образно говоря, цветок добра растет на почве обязанностей. 9. Задача учителя состоит в том, чтобы с малых лет беречь в ребенке чувство собственного достоинства. Нужно помнить: как только ребенку, подростку стало безразлично, что о нем думает коллектив и педагог, все пропало, можно записывать равнодушного в лодыри. Равнодушный к себе становится невосприимчивым к доброму слову, ему "хоть кол на голове теши". Такие ученики, как Петро Ч., Василий П., Анатолий Б., не пойдут на такой шаг, как Саша Морозов: у них сломлено чувство собственного достоинства.
  9. Необходимо помнить, что двойка - это инструмент, который у хорошего учителя лежит в запасе, и он им пользуется очень и очень редко. Ставя много двоек, тем более ученикам младших классов, учитель расписывается в своем бессилии.
  10. Надо помнить, что ребенок сначала не умеет - не умеет раз, два, три... а потом неумение входит в привычку, теряется чувство радости от успеха и появляется "не хочу" - лень. Лодырь в девяти случаях из десяти - дитя неумения, в одном - дитя развращения бездельем.
  11. Двойка - это кнут, а одним кнутом на коне далеко не уедешь. Сильнейший стимул учения - это чувство собственного достоинства, желание быть хорошим. Нужно сделать правилом: если ученик не выполнил задания или не выучил урок, ему не надо ставить оценку, а в дневнике, если это необходимо, написать: не работал. Задача состоит в том, чтобы ученика заставить работать. Чем меньше двоек "пускается в обиход", тем больше воспитательное воздействие двойки. Двойка - это воспитательный способ воздействия на тех лодырей, которые явно не хотят учиться. А таких учеников у нас очень мало.
  12. В школе недопустимы крик, угроза, нервозность, непродуманные способы волевого воздействия (выйди из класса, стань в угол). Нужно помнить, что такие способы приносят больше вреда, чем пользы. Не следует забывать того, что немало учеников воспитывается в семье в такой обстановке, когда они не слышат окрика, плохого слова, угрозы, не знают физических способов воздействия (как раз таким был Саша Морозов).

На этом семинаре были также рассмотрены психолого-педагогические характеристики учащихся Павлышской школы с комментариями участников обсуждения.

предыдущая главасодержаниеследующая глава








© PEDAGOGIC.RU, 2007-2021
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://pedagogic.ru/ 'Библиотека по педагогике'
Рейтинг@Mail.ru