Григорий Николаевич Теплов (1711 - 1779)

Григорий Ноколаевич Теплов

Сановник при дворе Елизаветы Петровны и Екатерины II, статс-секретарь Академии наук (с 1747 г.), один из активных участников по разработке учебных реформ.

Учился в Петербургской семинарии, затем в академической гимназии. Образование завершил за границей. По возвращении был воспитателем графа К. Г. Разумовского, который впоследствии стал президентом Академии наук (1746 - 1798). Он и привлек Г. Н. Теплова в качестве своего помощника, статс-секретаря академии.

Г. Н. Теплов - сторонник монархии, сословного воспитания при организации обучения и воспитания юношества. В составленной им «Временной инструкции об университете и гимназии» (1750), в частности, говорилось о том, что Антология педагогической мысли народов СССР бы дети дворян и дети разночинцев во время занятий сидели за разными столами. При разработке учебной реформы в 60 - 70-е гг. Г. Н. Теплов, защищая дворянские привилегии, также отстаивал сословную систему воспитания. Он разделял идеи немецкого педагога И. Миллера о сословном делении училищ с тем, «чтобы каждый своему приличному состоянию, склонности и определению обучаться мог». В то же время в деятельности Г. Н. Теплова наблюлись и прогрессивные просветительские черты. Он ратовал за то, чтобы просвещение в России развивалось в соответствии с требованиями времени, активно участвовал в разработке проектов об открытии трех университетов на Украине: в Сумах (1767), в Екатеринославле (1784), в Чернигове (1786).

В «Генеральном плане гимназий или государственных училищ», разработанном комиссией, куда входил и Г. К. Теплов, указывалось, что поскольку «простые и самые бедные мещанские дети, в городах и местечках обитающие», не могут учиться в гимназиях, «хотя б того и желали», то в городах и местечках нужно открыть элементарные публичные школы для простого народа. Обучение в них должно быть обязательным для всех мальчиков от 6 до 14 лет, «какого бы звания ни были, не исключая слуг и работников». Этот план носил либеральный характер, но тем не менее он «в малой степени отражал интересы простого городского населения, а интересы крестьянства совершенно игнорировал» [2, с. 122]. И все же в плане отражались прогрессивные взгляды, созвучные с идеями просветителей второй половины XVIII в.

Наставление сыну (в сокращении)

(Публикуется по изданию: Теплое Г. Н. Наставление сыну. СПб., 1760. Впервые опубликовано в 1760 г. «Наставление сыну» - документ историко-педагогического значения, написан в виде поучений, характерных для XVII - XVIII вв. в России. Принцип изложения в форме правил о нравственном поведении юноши традиционен; и «Домострой», и «Юности честное зерцало», а позднее и «О должностях человека и гражданина» написаны так же.

Г. Н. Теплов подчеркивает, что в жизни надо быть порядочным человеком - таков лейтмотив «Наставления». Он приходит к выводу, что «ни честь высокая и богатство чрезмерное, ни похвала за твои таланты счастия тебе еще прямого не составляют»; предостерегает против аморального поведения (правило 13 - «Каков ты будешь, промотавши имение»).)

Вступив ты в четвертый на десять год возраста твоего, приближаешься к таким летам, в которых начинает сказываться свойство сложения твоего и тобою будет владычествовать. Долг мой есть долг попечительного о тебе родителя, и звание сие заставляет меня объявить тебе, что стал ты теперь в дверях заблуждения. Оно многими и разноведущими путями неизбежно тебе представляется. Все свои склонности по природе, по сложению тела и по бесчисленным соблазнам поведут тебя с закрытыми очами, ежели не подашь руки твоей родителю, помощь тебе усердно подающему. Прими ее так, как самую для тебя надежнейшую.

Правило 1-е: будь добросердечен. Первое и главное для всей жизни человеческой счастие - сердце праводушное, благополучен тот будет навеки, кто с добросердечием родился и кто сей природы не токмо худыми примерами не потерял, но еще воспитанием в душе своей паче утвердил. Недовольно, что от сего источника собственное удовольствие и жизнь благая истекает, но и всегда за сокровище для других он почитается. Такой человек чувствует несчастие ближнего и терпит равно с теми, кому он помочь не в состоянии. Не толкует он ничего во зло и пороки чужие закрывает. Очи его слепы на слабости ближнего, а уши глухи на оклеветание, внушаемое коварством. Ежели кого одобрять, он тогда говорит, а ежели свидетельствовать злословящему, тогда он нем. Благополучным себя почитает, когда устроил другому благополучие, и радуется всегда чистосердечно. Когда он видит вражду между двоими, крушится непритворно и примиряет их усердно. Воздерживает ярость ненавидящего и отдаляет его мщение. Он не знает имени зависти, а всякому доброжелательствует; несчастных утешает, а обремененным делает облегчение. Скажу тебе правду: в наш век таких людей мало, но приближающихся к ним число довольное найдешь. Затверди сии добросердечного начертания в уме твоем и с людьми в обхождении употребляй их по силе лет и смысла твоего. Привычка к добру также нечувствительно в сердце твое войдет, когда жить станешь с примечанием твоих поступков, как и пороки, которые вкрадываются в сердца никаким воспитанием необузданные.

Правило 2-е: опасайся быть корыстником на вред ближнего. И мал и велик - все действуют имея за цель корысть свою, а без нее никто не движется. Она так возведена высоко, что тот и разумным человеком почитается, который на нее целит своими действиями, а инако его простаком назовут. Ты не разумей здесь корыстника, который ищет прибыли в имении и во всем другом святыми правилами каждому разумному не заповеданном, но разумей такую лихву, которую многие на счет ближнего, на убыток, а иногда и на вред совершенный приоб-ресть стараются. Представивши себе такого корыстника, памятуй, что его характер презрителен. В нем ты много пороков найдешь, от которых честный человек иметь должен отвращение. Корысть такая за адской порошок почитаема быть должна, который в глаза бросается для заслепления, чтоб не видеть ни правосудия, ни должности, ни чести, ни дружбы. Она истребляет обязанность взаимную, родственникам приличную, она жену с мужем в раздор приводит, она злобу между братьями возрождает, она огонь дружбы между приятелями погашает и многих заставляет поборствовать иногда неправде. Она делает многократно ласкателя рабом, бойца - отчаянным, духовного - лицемером, а купца - обманщиком. Кажется, что корысть - такая госпожа, которая все другие страсти за собою в порабощение ведет. Словом, действующий по корысти почитает себя за разумного, а в самом деле он подлец и насыщает всеми мерами свою алчность. Портрет сей многим есть общий потому, что бесстыдно порок захватывает на себя имя добродетели; но ласкатели и харю (лицо.- И. С.) часто называют красотою, а ты старайся честного человека черты на лице твоем сохранить.

Правило 3-е: будь эконом, а не будь скуп. Когда человек не имеет довольного богатства, то может быть нетароватым без его порицания. Добродетель и то, когда кто умеет сберечь приобретенное и добрым экономом быть, есть знак разума. Хотя обыкновенно нетароватый идет в число скупых, средства, однако ж, другого нет заслужить имя хозяина. Таким образом, сего рода скупой человек прикрывается именем эконома, потому что скупой есть имя порицательное. Но когда неумеренная бережливость есть добродетель, то и согласиться надобно, что она ближайшая соседка пороку, потому что она в близком свойстве с прямою скупостию; ибо по большой части, где великая бережливость имения внедрилася, тут и жадность к оному зародилася. Кто не любит сам давать, тот обыкновенно привыкает сам брать, а наконец, и все неистовые способы употреблять к набогащению своему. Сие свойственно не одним хитрецам, но и глупые люди собирать умеют богатства. Разумный только один умеет оное издерживать. Скупец и в богатстве нищим проживает, но прямой эконом собирает имение без. стяжания и по мере достатка расходы свои ведет. Приметить можно, что дети, которые с малолетства бывают на все вещи бережливы, часто случается, что к старости перерождаются в великих скупцов, и что ежели кто в двадцать лет всего жалеет, тот в тридцать куражу не имеет за своим собственным столом в сытость наедаться, а все оставляет на утро. Обыкновенно, кто смолоду любит страстно рюмку вина, тот под старость бывает нередко пьяница. И потому кажется, что такая экономия приличествует только старикам или старухам, которые всегда робость имеют, чтоб на предки не быть в нужде. Но прямая экономия всегда обитает между чивостию и скупостию и к той и другой стороне никогда не наклоняется. Тут надобно иметь разбор разумный и особливое знание, которые качества редко в месте случаются. Есть род экономов у нас и такой, который прямо назваться может: смрадные скупцы, и их за то, что при великом своем достатке живут в домах гнусных, пьют скислое, а едят вонючее, одеваются изношенным и детей воспитывают в таком же неблагообразии, называют великими хозяевами. Сие смешение имени происходит от недовольного понятия, в чем состоит прямая экономия и что есть гнусная скупость; разумные попечители питомцев прежде стараются обучить правилам хозяйства, нежели о глубокости знания латинского языка в них трудиться. Они видят, что невежа богатый всегда выступает перед ученым бедным и что люди с талантами, имеющие недостатки в пропитании, ему раболепствуют...

Правило 5-е: преодолевай нищету трудом и прилежанием. Нищета часто человека приводит к пороку, когда он твердости не имеет ее сносить. Сверх того, она лишает иметь то, к чему натура его привыкла. Она погружает в вечную темноту часто добродетель и полезным замыслам гробом вечным бывает. Она задушает в самом рождении благородные мысли и презрением покрывает дух разумной души. Многие отличные разумы мертвы между живущими, или, так сказать, живые погребены во тьме нищеты; и словом: никакая ясная свеча не испускает света из фонаря непрозрачного. Некто из древних римских писателей сказал: боги все трудам продают и делателям помогают. Нет другого соперника нищеты, как труд и прилежание. Не ослабевай в них. Памятуй, что сии два качества, соединенные с природным твоим разумом, доведут тебя быть надобным тому, кто от своего изобилия тебе поможет, а ты невзирая на то, что многие скорее помогают в бедности слепым, немым и увечливым, нежели ученым. Большая часть боятся сами умереть такими, а не боятся в бедности умереть учеными.

Правило 6-е: в счастии и несчастии взирай на будущие твои времена. Не меньше надобно разума иметь, как вести себя в благоденствии, нежели твердости, как сносить несчастие. Всякий человек желает быть благополучным, а редкий умеет благополучием пользоваться. Не все, что блещет, то золото, и невсякое благоденствие человека делает счастливым; и самые лучшие люди в счастии нашли иногда источник своего неблагополучия. Часто благоденствие рождает жизнь неприятную, потому что счастие долговременное наконец бывает без вкусу, а нечаянная и малая перемена весьма чувствительна по своей новости. Таким правило надобно памятовать одно: в благоденствии не забывать, что можешь быть несчастлив, а в несчастии утешаться, что может и к тебе прийти счастие.

Правило 7-е: будь храбр, а не будь забиячлив. Уязвленная честь всегда возбуждать должна храбрость. Кто сего свойства не имеет, тот прямо не знает хранения чести. Напротив того, храбрость без причины есть забиячество, которое оную вовсе помрачает. Она, будучи законная, есть природное в человеке ободрение, которое ополчает его по разуму на своего обидчика. А забиячество - предерзость приобретенная, то есть происходящая от худого воспитания, у которой при отпуске из общества обыкновенно проводником бывает палач. Первая прилична благородным, а последнее - грубым невежам, хотя и в благородстве рожденным. Недостаток рассудка многих заставляет посредством забиячества искать себе славы храброго человека. Но ты знай, что забиячество есть характер подлой души и что прямо храбрые люди оное презирают не меньше, как и прямых трусов. Есть много, однако ж, безрассудных людей, которые сей порок нарицают добродетелью. За лучшее средство почитать надобно, чтоб не смешать своей храбрости с другого забиячеством, удаляться от общества забияки.

Правило 8-е: не допускай до себя никогда худых привычек. Древние уже нравоучители приметили, что привычка в человеке то же, что и природа. Ежели привычка добрая, то служит залогом концу благому, но ежели дурная, то оная такие узы, от которых редко кто освобождается. Она вкрадывается от юности так неприметно, что тогда только ее узнаешь, когда уже властительски тобою обладает. Не решено еще любомудрыми, по крови ли приходят склонности душевные или по воспитанию; но явные в человеке пороки, чему бы ни долженствовали свое начало, привычке, однако ж, долженствуют свою необузданность. Кто крайне лжив, скуп, горд, ленив, праздноделен и пр. так же как и кто головою мотает, лицом кривляется, походку имеет странную, жрет не в меру, пьет до вреда своего или до безумия, закуривает и занюхивает себя табаком, голос отворяет в обыкновенных разговорах не в меру и пр., тот все сие привычке долженствует и сам свою природу в душе и на теле небрежением в неустройство привел. Ежели говорить, что у него отец был лжив, походку имел такую же и тому подобное, подражанию неприметному, в небрежении оставленному от юности, то припиши, к которому человек от младенчества имеет склонность, от которой найдешь и тут всегда привычку, превращенную в природу. Человек разумный крайнее старание в том прилагает, чтоб не поработить себя такой властительнице, которая душе благородной, хотя, впрочем, добродетельной, наносит пятно, помрачающее нрав приятный, или наносит безобразие красоте совершенной. Сии, однако ж, привычки суть меньшего уважения, а есть такие, которые производят пагубные следствия и перерождают человека в адское исчадие: испорченная привычкою душа защищает всякое беззаконие, помрачает разум, правые души, ослепляет понятие истины, ожесточает совесть и самый порок в добродетель превращает. Привычки такие ведутся на вред ближнему без примечания, отъемлют вольность без сожаления и заключаются в узы, которых тягости, ослепленная, не чувствует. Представь себе богатого, бездетного, гнусно живущего, корыстного, правую сторону обвиняющего разбойника, без ярости мучающего на смерть человека; скупость, корыстолюбие и склонность к кровопролитию суть те привычки, с которыми он не родился, но они поселилися в душе его от воспитания, от небрежения и от зверского сожития с подобными, которых он за пример себе поставлял. И ежели беспрепятственно они сопутствовали тому, кто им попустился, то и вселилася в него новая природа, с которою он не родился, а умирать с нею должен. Стерегись такой заразы в самой твоей юности. Всякому злу корень скоро распространяется, и всякое зло скоро прозябает. Примечай в самом себе привычку в зарождении ее и власти ей никогда над собою не давай. И добрым и худым быть смалу люди привыкают...

Правило 11-е: здоровье свое почитай первым для тебя сокровищем. Повседневно видим таких нерадивых, что болезни их одолевают, а сохранение здоровья ни во что они ставят. Кажется, что довольно бы тот был заплачен, кто проживает век без страдания. Великость, богатство и честь на свете все приторны и ни малого вкуса в себе не имеют, ежели человек лишен первого сокровища, то есть здоровья. Человека, страждущего в болезни, ничто не веселит и ничто не утешает, кроме облегчения. Когда он болен, все вкусу его противно; но не видишь ли, однако ж, сколько таких, которые насильно стараются быть больными? Едят без гладу, пьют без жажды, ночи просиживают без принуждения, согреваются без холоду, сидят без движения и движутся с излишним утомлением - словом, все делают будто бы нарочно с тем, чтобы лишить себя бесценного здоровья. Таких обыкновенно без старости старость нечаянно постигает. Все его члены вскоре одряхлевают, ослабевают мысли, и желания пресекаются. Тогда сам он признает все сие плодами прошедшей развращенной своей жизни. Тогда, увидя век свой сокращающийся прежде времени, почувствует, но поздно, что сам прилежно и заблаговременно о том старался... Ты распоряжай дни и часы твои благовременно. Знай, что день и ночь оба ровно к сохранению здоровья устроены.

Пища и питание не всякому и во всякое время равное напи-тание делают. Все твои дела, разделенные часами и благовременно, порядочнее оканчиваются и здоровья твоего не изнуряют. Раздели сутки твои на спокойное содержание твоего тела и на все твои упражнения. Более сделаешь порядком, нежели хватками в делах, заменяющими один час за другой. Ложись спать не поздно, а просыпайся рано. Утреннее время разум чистый и к трудам удобный тебе представляет. Стол свой имей в час уреченный и насыщайся не в полную сытость. Переложенное в котле ни вскипеть, ни перевариться удобно не может. Время и мера для пищи и питания не отягчат твоего желудка. Старайся, чтоб из порядка, тобою принятого, ни один день не выступил доколь то в твоей воле остается. Привычка такая в юности сделает тебе другую природу на всю твою жизнь, и старость наградит твое в юности о себе попечение...

Правило 14-е: старайся говорить кстати и смысленно. Обыкновенно те, которые говорят много, рассказывают пустошь, а временем и дурачество. По справедливости болтун заслуживает таковые себе имена прилагательные. Его рассказы столь неумеренны, что часто другим времени не дают тронуть своего языка. Распространенное его горло оглушает всех слушателей, а звонкий голос отнимает ему самому время взвешивать всякое слово и рассудить, что он говорить намерен. Речь его, по привычке скоро текущая и никакою мыслию не удержанная, в воздух один ударяется, а ушей слушателей не наполняет разумом. Она в беседах барабану подобна, который дробь стучит, а музыкальных тонов никаких не издает. Такой человек более не годится в беседе, как для произведения шума. Он мыслей своих не разбирает, а и того меньше изречений. Все слова выплевывает из уст своих сырые и тем самым отвращение прочих навлекает. Чему верит, чего желает и что знает худо или добро, ложь или правду, все говорит без разбору и без остановки, а чтоб скорому обороту своего языка, так как мельничному жернову было что молоть, подсыпает и то, чего вовсе не знает. Умножает рассказы такими ненадобными обстоятельствами, что напоследок и сам позабывает, о чем говорил. Заболтавшийся много и глух и слеп на присутствующих, которые давно скучают его болтанием. Все покидают его неприметно, а он опамятуется тогда, когда уже увидит себя без слушателей. Примет сей характер посмеянию достойный. Он бывает и в людях, много учившихся и много читавших. Не все, что ты знаешь, сряду говори. Примеряй твое знание к настоящим в беседе разговорам. Разум без знания ничто, но знание без свойственного употребления посмеяние. Складная речь без мысли есть пустое болтание, а складная мысль, украшенная чистою речью и кстати, то прямое разуму твоему украшение...

Правило 17-е: не будь упрям по своенравию, а соглашайся по разуму. Уметь соглашаться со мнением других есть знак благоразумия. Упрямство - свойство такое, которое прилично скотам, дуракам и младенцам бессловесным. Искусный кормчий всегда свой парус опускает, когда ветер дует не в меру. Редко кто выигрывает дело одним своим упрямством, напротиву того, все, почитай, оное теряют или и вовсе бывают несчастливыми от сего порока. Человек разумный старается уступать другого мнения с благопристойностью, дабы наконец тем ближе приступить к справедливости того, о котором бывает прение. Есть характер таких людей, которые, когда единожды вызвалися с мнением своим, по смерть уже от оного не отступают, во что бы им то ни стало. Честь, дружба и репутация никакого препинания им в том не делают. Таких обыкновенно девиз бывает: лучше переломиться, нежели согнуться. Сия страсть начинается от самого младенчества и по мере лет так высоко в человеке возрастает, что напоследок не меньше, как природа в нем становится. В младенце она происходит от желания воли и свободы в своих прихотях, а в возрастном от самолюбия. И как в первом сокращается или вовсе искореняется воспитанием, так в последнем остается вечным его пороком. Всякое тебе учение и всякое словесное наказание кажется в младых твоих летах принуждением. Оно отымает твою волю и свободу, которые ты слепо своими руководителями почитаешь. Сие есть один, однако ж, способ исцелить тебя от будущей язвы, которою многие самолюбцы заражены. Согласуйся теперь наставлениям твоих воспитателей - не будешь упрям после в советах. Доброго и благоразумного судии имя заслужишь навеки...

Правило 20-е: желания и вкус с летами переменяются. Живое жизненное всегда и мыслит, пословица площадная. Как жизнь с летами преходит, так и желания и вкусы в человеке убывают. Молодого веселят все те забавы, которые чувствам его удовлетворяют, и он с летами от одних к другим стремление свое направляет. В пре-хождении же века своего чем прежде веселился, то ныне осмеивает, а что впредь ему будет приятно, тому не верит или вовсе о том и не мыслит. Но как во всех человеческих склонностях, юность не поставляет меры, то одно правило остается на их ограничение: взирать надобно на леты, к старости приближающиеся, других и от них заключать умеренность своих стремлений в юности. Человек, в старость пришедший, мыслит обыкновенно о спокойствии духа. Он знает из прошедшей своей жизни, что пороки одолевают добродетель и что большая часть людей, по его вычету, исключаются уже из его сообщения. Чем больше к развращенной жизни был привязан, тем паче в старости се возненавидишь, памятуя, в какую цену приходила его слава и здоровье. Роскошь стола его совсем ему кажется излишняя, потому что чрево его малым насыщается, и роскошь упитанным его не сделает, когда старость тело снедает и червям снедь из оного приготовляется. Он не думает больше о путешествиях и посещениях отдаленных, которые единожды уже сделал. Везде ему скучно, и всякая новость - повторение прошедшего. Расходы и набогащение суть излишнее для него попечение первое суетно, а другим пользоваться поздно. Так все происходит, сколько ни казалося оно лестно. Служба добродетельная Отечеству, верность государю и благотворение ближнему - те одни юности и старости до гроба сопутствуют, с его утешением. Мысля о живом, мысли и о конце жизни. Таким образом, не сделав много расходу в здравии твоем от юности, на старость сделаешь продолжение твоей жизни.

Правило 21-е: жизнь благополучная. Кто в тишине духа живет, тот живет спокойно и благоденственно. Честь и богатство возвышенные когда отъемлются, чувствительности больше наносят, нежели услаждения, когда кто ими ослепляется. Глубина ямы всегда бывает равна выкопанному из нее холму. Часто случается, что и достоинства или приобретенные таланты разума, излишние перед другими, иметь опасно. Закрывая своими качества других, делаются тебе сокрытые чрез то враги и непримиримые злодеи. Добрые свойства в человеке и отличные таланты разума есть то же, что и честь и богатство, потому что первые ведут к последним, но никто о совершенстве своих меньше не думает, как бы твои ни велики были, а особливо ежели они одного рода. Не сумнительно, что ласка фортуны безмерно человека обольщает, знай, однако ж, что отвращение ее несносно ее любимцам. Ты, идучи по стезям твоих достоинств, не думай, чтоб всяк пути твои правыми нашел. Большее число невеж, которые о тебе судят, всегда преодолеют самое малое количество разумных. Как бы тебя ни далеко возвели твои достоинства, многие скажут, однако ж, что не по пути к тебе они пришли и что чуждое добро ты отъемлешь. Ни честь высокая и богатство чрезмерное, ни похвала за твои таланты счастия беде еще прямого не составляют, а отъемлют часто твое только спокойствие. Умеренность в первых, а собственное удовольствие последними в тиши твоего духа, то прямое твое счастие и жизнь благополучия.

Начальное рассуждение о плане для учреждения публичных училищ (в сокращении)

(Публикуется по изданию: Материалы для истории учебных реформ в России в XVIII - XIX вв. /Сост. С. В. Рождественский. СПб., 1910. Приложение.

Работа относится к началу 60-х гг. XVIII в. Усиливающиеся противоречия между новыми, буржуазными и старыми, феодальными отношениями способствовали подъему общественного движения. Назревали реформы и в области просвещения. Возникало много проектов, споров о том, какие школы нужны России, какая система просвещения должна быть. Екатерина II давала поручения своим ближайшим сановникам, профессорам университетов, ученым Академии наук разработать проекты новой системы обучения и воспитания. Один из них - документ статс-секретаря Академии наук Гт Н. Теплова под названием «Начальное рассуждение о плане для учреждения публичных училищ». В архивных материалах нет подписи на документе, но изучение этого периода дает основание полагать, что его написал Теплое, сторонник сословного воспитания, сословной системы просвещения в России. Эта сторона особенно подчеркнута в рассматриваемом плане.)

...для вкоренения правил истинного воспитания и насаждения доброго гражданства, кажется мне, что нет лучше других способов, как принять за основание означенные в разумном учреждении о воспитании обоего пола юношества... генеральные правила.

Главный предмет сих оснований состоит в том намерении, чтобы вкоренить юношеству с самых нежных лет... любовь к нравоучительной добродетели, привычку к прилежанию в трудах, а избежание праздности и лености, познание преимуществ хорошего и благопристойного обхождения, введенного действительно в общество, чувствительность и соболезнование в сердцах их к гонимым судьбою, омерзение к преступлению и всякому пороку, приобучать их с самого младенчества к доброму управлению своего хозяйства, к содержанию хорошей экономии и к точному исполнению вверенных им дел; словом сказать, все сии изрядные правила в помянутом наставлении находятся изъяснены и клонятся к составлению со временем из молодых людей достойных граждан, благоразумных отцов и похвальных членов в гражданском обществе, в которое они божиим провидением произведены.

Кажется, что к помянутому плану о воспитании не остается ничего другого присовокупить, кроме сего одного способа, который за лучший и легчайший к исполнению признается в каком случае, по мнению моему, должно следовать установленному порядку в учрежденном ныне при Академии художеств училище (Создано по инициативе И. И. Бецкого.) состоящем из 60-ти приуготовляющихся для той академии учеников, которое учреждение кажется мне, в рассуждении их состояния, только порядочно и соответствует как природному их дарованию, так и настоящей народной нужде, что и по воспоследовании некоторых перемен, могущих произойти, каких других наставлений, преподаваемых не согласующимися с заведением сего училища людьми, не можно будет удалиться сего порядка.

Правда, что хотя все заведенные у иностранных народов училища, как-то во Франции, Англии, Швеции, Немецкой земле и Голландии, между собою различны, но я совершенно уверен, что оные в государстве нашем по многим таким причинам, кои мне ясными и важными представляются, образом служить не могут, ибо во всех сих государствах знание ученых языков, то есть латинского и греческого, необходимо нужным началом в училищах почитается и чрез что, а наипаче латинским языком, почти во всех тех местах учение начинает.

По справедливости признаться должно, что знание сего мертвого языка сделалось для тех государств необходимо нужным, частию для отправления веры во всех католического исповедания государствах, частию же для употребления римских прав во всех тех землях; и следствие, происходящее от обеих сих главнейших причин, во всех гражданских делах великую подает нужду всем находящимся в тех государствах знать оной или, по крайней мере, хотя некоторое иметь сведение, особливо же тем, кои желают быть определены к какому-нибудь гражданскому месту. Во всех благоустроенных европейских государствах за основательное правило принято, чтоб всякий, какого бы кто звания ни был, не имея знания в латинском языке, почитается неученым человеком. Может быть, что рассудок сей и несправедлив, однако ж у всех употребляется.

В России, думаю я, совсем противный тому случай, ибо сколько я понять могу, то не предвижу никакой нужды в знании латинского и греческого языков, кроме тех, кои определяют себя к учению богословия и, не вступая в план сего учреждения, желают входить в подробность наук, чтоб сделаться чрез то учеными людьми, чего к доказательству в том, что все, конечно, не должно следовать примеру в основании находящихся в прочих европейских государствах училищ...

В рассуждении меня кажется не токмо излишне сие употребление, но и вредно, чтоб затруднять сим такое нежное юношество, которое стараются порядочно воспитать, да сверх того, можно оное и к полезнейшим сего наукам употребить. И так, единственно в рассуждении введенного в разных иностранных училищах порядка и еще некоторых весьма нужных, согласующихся с сею матернею важных причин, которые я как в тех записках, так и в манифесте короля португальского об учреждении на таком новом основании училищ в его королевстве, находя достойными примечания, которые приложенным при сем экстрактом и представляю, утверждая притом, что остальное содержание сих наставлений хотя и весьма хорошие правила, однако ж немного соответствующего как состоянию нашего государства, так и потребному в таких учреждениях предмету заключает.

Существо наставления господина Миллера (Миллер, Иоганн (1750 - 1814) - немецкий писатель и педагог. ), заключающееся в нижеследующих пунктах, кажется мне одним из способнейших для российского государства мнений:

1. Что образ удаленной и сохраняемой жизни, в котором юношеству, находящемуся в училищах под всегдашним присмотром своих надзирателей и учителей, в отдалении от родственников, способствует немало в сохранении оного от повреждения нравов.

2. Что главный предмет к воспитанию, которое сему дать намерены юношеству, должен состоять в исправлении нравов.

3. Что к приведению в действие сего плана потребны для употребления старые монастыри, расположенные по близости каких-нибудь провинциальных городов, и построить вновь приличные тому здания, коим предлагает весьма искусно выдуманный и учрежденный по намерению сего основания план.

4. Что пристойно бы было, во-первых, сделать таковому учреждению здесь в С.-Петербурге или в ближайшей какой губернии опыт, для примеру прочих мест, и до вступления в касающиеся до сего подробности потребно знать всемилостивейшее ее Императорского Величества намерение о числе определенных в таковое училище учеников и какого рода детей к оному употребить, с Высочайшею резолюциею, какому быть сему зданию, каменному ли или деревянному и в одно или два жилья, чтоб весь сей распорядок соответствовал полагаемому предмету.

5. Что удобнее бы было разделить сии училища на три разных рода, соответствующие тем трем государственной службы разделениям, к которым воспитываемое юношество себя определить может, то есть в воинскую, гражданскую и коммерческую, дабы по при-личности каждому роду наставления и уроки пристойнее расположить можно было.

6. Пристойнее расположить учреждение сих училищ таким образом, чтоб довольное число вольных пансионеров для вящей пользы туда допускаемо было.

Я признаюсь, что мнение господина Миллера, а особливо 5-й оного пункт, кажется для меня тем остроумнее, что невозможным делом почитает он установить сии училища на такой степени, чтоб каждый всему приличному состоянию, склонности и определению своему обучаться мог и чтоб в то ж время молодые дети могли тем начальным основаниям наук обучиться, которые они по летам своим постигать могут, для чего потребно завесть многие академии и употреблять на то большие расходы; да и во всем свете такой академии не имеется, где б преподаваемы были одни науки детям, выступающим из младенческих лет, вместе с молодыми людьми, желающими получить совершенство в науках. В других европейских государствах находится весьма много разного рода училищ для того, чтоб приуготовлять и приводить молодых людей в такое состояние, чтоб каждый из них по способности и желанию своему мог обучиться в академии...

Сии резоны кажутся мне столь важны и беспрекословны, что твердое принял я намерение испросить о том мнение его превосходительства господина Бецкого, но он, по несогласованию сего генерального основания с воспитанием юношества, почитая все те сумне-ния ненужными и подлежащими отменению, возвратил мне безо всего; однако ж он позволит мне сказать, что я с мнением его в сем случае не согласен потому, что, сколь бы ни были разумны данные им в воспитании юношества правила, однако ж они весьма гене-ральны и не могут с такою точностью служить довольными наставлениями, потребными в подобных случаях при учреждении училищ...

Генеральный план гимназий или государственных училищ (в сокращении)

(Публикуется по изданию: Материалы для истории учебных реформ в России в XVIII-XIX вв. /Сост. С. В. Рождественский. СПб., 1910. Приложение.

В «Антологию» включен только текст «Генерального плана гимназий или государственных училищ». Остальные документы по существу лишь комментируют план.)

ГЛАВА I. О УЧРЕЖДЕНИИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ГИМНАЗИЙ ИЛИ ШКОЛ И О РАЗДЕЛЕНИИ ОНЫХ НА РАЗНЫЕ КЛАССЫ И РОДЫ

1-е. Всех сих гимназий главный предмет состоит в воспитании юношества во благонравии, вперяя в них вкус к доброму, тихому и трудолюбивому житию и украшая их разум всеми теми науками, к которым они окажутся способными...

3-е. Все рожденные российские подданные греческого исповедания (исключая крепостных) могут иметь участие без всякого различия знания и природы... быть приняты в сии училища, ежели они только имеют потребные качества... и ежели только родители на предписанные им условия согласятся. Между всеми же преимущественно будут пользоваться сею милостию бедные всякого звания, которым родители не в состоянии дать доброго воспитания сами и принесут о том надлежащую просьбу.

4-е. Первый прием будет состоять из третьей части того числа учеников, которое будет назначено для сих училищ, и принимаемы будут младенцы не старше пяти и шести лет. После сего приема праздные места не прежде будут наполняемы, как через четыре года, в который срок прием будет продолжаться бесконечно равным числом; трехлетний срок, принятый для всякого класса в училище Академии художеств, годом для того прибавлен, что здесь юношество должно быть весьма основательно обучаемо всем наукам, к которым они по дарованиям своим и по охоте будут способны; еще же и для того в сем случае удалились от учреждения, принятого в училище Академии художеств, что там ученики, достигнувши пятнадцати лет, прошед три класса, остаются еще под академическим надзиранием; а ученики сих гимназий напротив того, окончивши свое учение, вступят в службу или изберут для себя какой-либо иной род жития и будут полновластны в своих поступках. Кажется еще, пятнадцати лет человек весьма молод, чтобы быть в безопасности от дурных примеров, которые могут его лишить всей пользы прежнего воспитания. Сего-то ради рассуждено продолжить срок выпуска из сих училищ до восемнадцати лет ученического возраста, определяя по четыре года для каждого класса и назначая три разных класса для учения по примеру воспитательного училища Академии художеств.

5-е. При таком разделении детей на разные классы, по разности лет, надобно теперь представить разделение самих училищ по разности знания и намерений учащихся... чтобы в каждой губернии такая гимназия была учреждена, в которую бы младенцы всякого звания без различия могли быть принимаемы. Губернии наполнены жителями разного рода; в иной больше дворян числом, которые чая-тельно преимущественную имеют склонность определять детей своих на военную и статскую службу. В другой больше купцов и разночинцев, которые пожелают употребить детей своих в коммерции или изберут для них звание ученых людей, и так для избежания беспорядочного учения, которому свойственно воспоследовать, ежели обучать в одном училище детей, назначенных к разному званию и роду жития, представляются здесь четыре рода училищ, разными наименованиями различенных, а именно: училища для ученых людей, военные, гражданские и купеческие. Эти четыре рода школ будут разделены по губерниям по воле Ея Императорского Величества и смотря на то, где каких жителей больше. Все ученики, которые будут на государевом жаловании в сих училищах, одинаково будут воспитываемы во благонравии, и равное будет об них приложено старание. Почти все они равно будут обучаемы в нижних школах, го есть немедленно по вступлении их в гимназии, и во втором классе тоже, понеже главное попечение будет о том, чтобы всех учеников сих училищ извлечь из невежества и сделать полезными и способными ко всякому роду жития, которое они впредь себе изберут; но необходимо, кажется, надобно иному следовать порядку для обучения их в последнем классе, сходственно с родом жития, к которому сии дети себя определят.

ОБ УЧИЛИЩАХ ДЛЯ УЧЕНЫХ ЛЮДЕЙ

В сих училищах, которые собственно заслуживают гимназиями быть называемы, всем тем наукам основательно обучать должно, которые понятного молодого человека делают способным учение собственным прилежанием продолжать до совершенства или с пользою внимать урокам университетским. В оных основательно обучать латинскому и греческому языкам, следуя сколько возможно порядку, употребляемому при учении обыкновенных языков. Риторика, на добром штиле основанная, и искусство хорошо изъясняться в письмах и в прочих сочинениях принадлежит и прочим училищам; но в сей обучение оному потребно особливое и на ученых языках. Знание латинских классических авторов и нераздельно сопряженного с оными баснословия особливо до сих школ принадлежит. Древней и новой истории должно в них обстоятельнее обучать, нежели в прочих училищах; надлежит оную, сколько возможно, практически трактовать, показывая участие оной в настоящем состоянии каждого государства, о котором речь пойдет. Познание истории должно быть сопряжено с хронологией. Географии надлежит здесь обучать весьма пространно и гораздо подробнее, нежели в прочих училищах. Математическим наукам, а особливо арифметике, геометрии и тригонометрии, ученики сих школ должны быть обучаемы не так, как простые ремесленники, но со всею строгостию доказательств. Обучение математическим наукам начинать надобно весьма заблаговременно, ибо оные изощряют разум и приучают к рассуждению. В часы отдохновения показывать им на поле практическую геометрию; некоторое познание логики, еще большее нравоучительной философии, астрономии и воздушных явлений из физики суть части философских наук, к сим училищам принадлежащих. Нравоучительная философия, яко главное всего дела основание, больше всех должна быть вперяема, тем наипаче, что сей род гимназий надлежит почитать наслаждением таких молодых людей, которых должно приготовить и воспитать способными быть впредь учителями для своей нации. Из употребляемых языков обучать в сих училищах немецкому, французскому, английскому и итальянскому; однако учащимся оставить на волю избирать для себя тот, к которому они больше склонности имеют. Российскому же языку в сих училищах особливо обучать как можно совершеннее.

О ВОЕННЫХ УЧИЛИЩАХ

Что касается до благонравия, то в оных юношеству одинаковое преподавать воспитание с прочими школами; в рассуждении ж наук обучать их особливо российскому, немецкому и французскому языкам, так чтобы они могли на оных ясно и искусно изъясняться в разговорах и на письме. Прочие же предметы их прилежности должны состоять в арифметике, в начальных основаниях геометрии, фортификации и архитектуры, в географии, в познании новой истории, натурально и народного права, особливо же в нравоучительной философии и в знании благопристойности. Латинскому языку им не больше следует учиться, как сколько надобно для разумения автора или сколько кого допустит время и охота; рисование же и танцевание служит им вместо увеселения. Кажется, такового изучения довольно молодому человеку, чтобы сделать его весьма искусным и полезным офицером; ибо опыт во всех прочих европейских государствах доказывает, что молодые знатные люди по окончании своего учения в училищах или в университете тотчас вступают в службу офицерами и военным экзерцициям и прочим должностям подчиненного офицера в несколько месяцев без труда научаются.

О ГРАЖДАНСКИХ УЧИЛИЩАХ

Те дети, которые будут отданы в школы сего рода, кроме общего всем воспитания и обучения особливо имеют нужду в таких наставлениях, которые сделали бы их способными со временем служить Отечеству своему, отправляя достойным образом публичные должности в коллегиях и канцеляриях. Но как и сии ученики не единственно назначены будут для канцелярских и прочих нижних штатских чинов, но по способности своей большие чины получат и к знатнейшим местам в коллегиях определены быть могут, то сие довольным будет поощрением, что дворяне в сии школы детей своих, также и других званий люди записывать будут. Главный предмет учения в сих школах клонится к штатским делам. Здесь младенцам непрерывно надобно вперять добродетель и благонравие, а особливо любовь к правосудию, бескорыстность, ко всякому благосклонность и ненависть ко злости и к несправедливости. Учение языков составляет потом их первое и нужнейшее упражнение. Особливо должно их как можно основательнее учить грамматическому познанию российского языка. В рассуждении сего для всех школ надлежит предписать добрую, а не самовымышленную орфографию одинаковую. Чистое, безошибочное, ясное простое и приятное письмо сим ученикам необходимо нужно; чему их от самого младенчества наилучшими примерами обучать должно. Между тем непрерывно их упражнять в сочинении писем и прочего и приучать справедливо думать и порядочно предлагать свои мысли, все их сочинения наистрожайше поправлять и понуждать к прилежному примечанию свойств российского языка, отличающих оный от других языков. Обучение риторике весьма при всем том может быть полезно. Латинской, немецкой и французской языки им также весьма нужны. Оным, а особливо последним, обыкновенно употребляемым языкам, до такого надлежит обучать совершенства, чтобы ученики не токмо оные разумели, но и могли на оных, не запинаясь, изъясняться на письме и на словах. При генеральном основательном познании географии главный предмет должен устремляться на свое Отечество. И при обучении истории преимущественно трактовать об Отечестве и прилежно примечать введенные по временам полезные законы и учреждения, исправление нравов, распространение наук и художеств и приращение коммерции и мануфактур.

Еще же в сих гражданских училищах обучать надлежит арифметике, геометрии, логике, нравоучительной философии, натуральному, народному и гражданскому правам, систематическому познанию российских законов, камеральной (Совокупность административных и хозяйственных знаний по ведению камерального (дворцового, в широком смысле - государственного) хозяйства.) и прочим к знанию политики потребным наукам, натуральной истории, космологии и архитектуре, экспериментальной физике и другим частям математики. В рассуждении же великого недостатка в России искусных переводчиков стараться в сих училищах воспитать к тому способных и знающих людей.

О КУПЕЧЕСКИХ УЧИЛИЩАХ

Что касается до воспитания во благонравии и до обучения в нижнем классе, то и в сих училищах оное должно быть одинаково. Как же скоро ученики вступят во второй класс, то уже учение во многом от учрежденного и нужного в других училищах порядка учения различествует и учеников надлежит многому учить такому, о чем мало нужды и знать в прочих училищах. Арифметика, а особливо знание, как вести купеческие счеты и книги, сим училищам больше всего свойственны, и учащиеся должны оные знать во всевозможном совершенстве. Здесь учеников обучать исправному правописанию на российском языке и сочинению писем, ясному, учтивому и со всеми употребляемыми благопристойностями. Латинскому языку столь их обучать, сколько надобно для разумения употребляемых в коммерции терминов; немецкому же, французскому, английскому и голландскому языкам обучать каждого по охоте и по вольному выбору столько, сколько надобно для того, чтобы изъясняться на словах и на письме и сколько в ком будет способности. Надобно их научить знать редукцию денег меры и весу всех земель против российских. Начальную основную геометрию и тригонометрию и главные правила кораблеплавания, особливо употребление морских карт, морского компаса, Гадлеева квадрата (Имеется в виду Хэдли Джон (1682 - 1744) - английский оптик и астроном, сконструировавший секстант (угломерный инструмент, применявшийся в морском деле). ), купцу надобно знать. Также учеников обучать генеральной истории о коммерции и о кораб-леплавании, дать им узнать внутренние учреждения других европейских государств, истинное состояние вольности тамошних подданных и точные оным предписанные пределы государственными законами, состояние банков, торговых компаний и кредита всех европейских областей. Что касается до географии, то их особливо обучать надлежит знать морские берега и лежащие на них знатные торговые места. Учить их также знать о знатнейших продуктах, мануфактурах и торговых промыслах каждой земли, а больше сего географию своего Отечества и о продуктах каждой провинции оного, о внутренней коммуникации посредством рек и каналов и обо всем прочем, к иностранной торговле принадлежащем. С сими нужными генеральными знаниями соединить надлежит и теорию коммерции, о которой уже такое множество изрядных написано книг, что учитель хотя бы и сам о коммерции не имел сведения, только бы имел довольно способности полезное и нужное, занимая из книг, преподавать своим ученикам, то будет в состоянии их научить. Еще же необходимо обучать сих учеников строжайшим должностям нравоучительной философии, и больше всего им вперять сию истину, что искренность, примерность, порядочная жизнь, а особливо точное наблюдение общенародной благодоверенности составляют душу коммерции и главнейшее свойство и знатного купца и фабриканта. Что же касается до лет пребывания учеников в купеческих училищах, то не лучше ли было для сих училищ учредить срок трехлетний, дабы ученики пятнадцати лет могли из школы выйти?.. Молодые люди, желающие быть в купеческом чине, как бы они ни были хорошо воспитаны, должны еще обучаться практике в знатных купеческих конторах семь лет по обыкновению всех европейских государств... надобно их школьные лета сократить для начатия на пятнадцатом году их возраста практического учения коммерции.

ГЛАВА II. О МЕСТАХ, ГДЕ БЫТЬ УЧИЛИЩАМ, И О РАСПОЛОЖЕНИИ СТРОЕНИЯ ОНЫХ

1. В каждой губернии, в главном оной городе или в котором либо из знатнейших провинциальных городов, должно быть учреждено одно из четырех разных родов училищ, смотря по тому, какого звания жителей в губернии больше числом...

2. Для сих училищ выбрать надлежит места высокие, где б был здоровый воздух и близко добрая вода, наблюдая то сколько возможно, чтобы оные были в таких местах, где б все съестные припасы и дрова могли быть дешево и беструдно привозимы; большие города для сих училищ предпочесть, чтобы со временем умножающееся число пансионеров легче было туда привозить.

3. Монастыри по большей части выстроены на таких приятных и выгодных местах, а из некоторых монахи переведены в другие, следовательно, оные места остались пусты, то таковые монастыри, ежели они в рассуждении прочих обстоятельств способными найдутся, на сие благородное и человеческому роду толь полезное дело весьма удобны...

4. Употребление на сие дело праздных монастырей для того преимущественно представляется, что превращением оных в потребные школьные строения много можно денег сберечь...

5. При превращении монастыря в училище или где нет сей способности, то при расположении нового школьного строения следующие наблюдать надлежит правила. Новое строение училища должно быть заложено близ назначенного города на высоком здоровом месте. Дом выстроить четвероугольным замком, с пустым местом посреди и с одними воротами с лучшей стороны. И так само строение будет служить стеною, а живущие в оном отделяются от прочих людей, которых обращения и примеров им еще убегать должно...

6. Как скоро представленное сие расположение школьного строения всевысочайше будет апробировано, то останется только... нескольким искусным архитекторам сочинить оному планы и смету потребной на строение по разности мест суммы; а где есть монастыри, удобные к сему употреблению, о том можно собрать ведомости от губернаторов, каким образом и какою суммою можно оные переделать соответственно с апробированным представлением. Потом, как скоро... назначена будет потребная на сие сумма, тотчас везде начать можно школьные строения под надзиранием искусных архитекторов.

ГЛАВА III. О ПРИНИМАНИИ ДЕТЕЙ И О ПОПЕЧЕНИИ, С КОТОРЫМ ОНИ БУДУТ ВОСПИТЫВАЕМЫ И СОДЕРЖАНЫ

1. Все в сии училища принятые ученики во все время их в оных пребывания будут на государевом коште обучаемы и содержаны.

2. Желающие в оные быть приняты должны быть вольные люди, и по малой мере показать от господ своих отпускную, при просьбе же о принятии их надлежит приобщить свидетельство, когда они крещены, из которого бы можно было усмотреть, что они надлежащих лет, и аттестат от доктора или лекаря с засвидетельствованием, что они не безобразное имеют тело, здоровое сложение и не заражены никакою прилипчивою или неисцелимою болезнию, ниже в уме не помешаны. Ежели же таковая болезнь, чрезвычайно тупой разум или злой нрав, в котором-либо из сих младенцев в два первых месяца по принятии окажутся, то их назад отдать родителям их или родственникам.

3. Родители, желающие отдать детей своих в сии училища, должны подать такое же письменное объявление, как в воспитательном училище Академии художеств, что они сие делают от собственного произволения. Они тотчас должны себя и детей своих совершенно подвергнуть узаконениям и учреждению сих школ и назад их ни под каким уже видом к себе не требовать; без ведома школьных начальников не присылать к ним ни денег, ни сластей, ни иных каких подарков, не иметь с ними никакой тайной переписки, ниже переговоров через посланных служителей, и самим не инако видеть детей своих и обращаться с ними, как по предписанным школьным узаконениям.

4. Дворяне, которые приведут детей своих для принятия в сии школы, должны равномерно повиноваться общим учреждениям, как и простые люди, и при принятии письменное подать от себя и от детей своих объявление в рассуждении служения, пищи, одеяния и всех прочих потребностей, что они никакого не желают во всем том преимущества пред другими, понеже во всем оном между малыми детьми должно наблюдать совершенное равенство для избежания всякого высокомерия, зависти и других истекающих из сего пороков.

5. Полное число учеников каждой школы во всех трех классах должно состоять из девяноста человек, следовательно, для первого приема в нижний класс не больше тридцати надобно... не надлежит ли число учеников каждой школы умножить до ста двадцати, понеже потребный экономический штат для каждой школы и на жалованье учителям составляет большую часть издержки; при умножении же числа учеников надобна только маленькая прибавка для их содержания.

6. Как скоро по наблюдении всех вышеупомянутых порядков младенец принят будет в школу, то его, по примеру воспитательного училища Академии художеств, инспектор отдаст в руки надзирательниц с надлежащим бельем, одеждою и прочими потребностями, а приведшим его родителям или и чужим отдастся назад одеяние и все то, что бы младенец ни принес с собою.

7. ...Надзирательницы и надзиратели нижнего класса должны особливое прилагать старание приучать своих питомцев больше к чистоте, нежели к неге. С самого их младенчества вперять им надлежит любле-ние порядка и ненависть к праздности, приучать их не проспать лишнего часа и без принуждения любить упражнение. Все дурные примеры лишней свирепости и жестокости должны быть всемерно удалены от глаз сих младенцев. Напротив того, весьма стараться смягчить их нрав и дать им знать пользу, происходящую от скромности, от исправности и от послушания.

8. О пище и питии учеников. Каждое утро для завтрака давать им по мягкой булке еще в их комнате, прежде нежели они пойдут в школу. К чаю не надлежит их приучать, чтобы не привесть в слабость желудка; а кто имеет жажду, пусть выпьет стакан холодной воды. Обедать им всем вместе в присутствии надзирательниц и надзирателей или учителей, за обедом подавать им три блюда, а за ужином два, в воскресные же и праздничные дни по одному блюду больше. Кушанье должно состоять половина из мяса, а в постные дни из рыбы, другая же половина из зелени, молока, муки и круп. Мясных супов не должно варить очень крепких, оные же надлежит часто переменять супами молочными и из круп. Никогда не должно быть кушанье без огородных плодов. Жаркое подавать дважды в неделю, а именно: в воскресенье и в четверг. Хлебенного иного употреблять не дозволяется, как то, которое хорошо выквасилось и взошло. Между обедом и ужином никаких сластей употреблять не дозволяется, и крепко того надлежит наблюдать, чтобы ученики летом не вредили своего здоровья незрелыми плодами. За столом пить легкое полпиво и квас. Еще же в поварне при варении кушанья того наблюдать, чтобы посуда была употребляема не медная, но железная для избежания вреда здоровью.

Спор о народном просвещении в Законодательной Комиссии

(Печатается по изданию: Сборник Русского исторического общества, т. XXXII. СПб., 1767.

В конце 60-х гг. по указанию Екатерины II была создана Комиссия по составлению нового уложения. Вопросы школьного образования обсуждались на 16 заседаниях, на которых столкнулись мнения представителей различных слоев населения России. Ни один из планов Комиссии Екатерина II не утвердила...)

2 мая депутат от пахотных крестьян Нижегородской губ. И. Жеребцов высказал мнение, между прочим, по следующему вопросу: «По силе данного нам большого наказа нашей попечительницы... и для того предписать надлежит, чтобы во всех школах учили детей грамоте попеременно из церковных и из тех книг, кои законодательство содержат. И того ради высокопочтенному собранию представляю на ваше полезнейшее рассуждение, чтобы из служилых людей учинить детские школьные учения, отчего может воспоследовать общественная великая польза по такой причине, понеже те ученые люди для государственных надобностей, так и вотчинному правлению могут быть завсегда способны. А для содержания того учения подлежит учредить в знатных селениях, чтобы при тех селах для пропитания их новых студентов и торги могли быть; а ежеле те служилые люди имеют селения свои малыми людьми, то для правления того учения приложить к ним государственных крестьян, дабы каждое правление было тысячи по три или по четыре мужеска пола душ; а жалованья тем как учителям их и ученикам, также и на книги -как соблаговолит наша попечительница и благопочтенное собрание гг. депутатов».

5 мая депутат Степан Любавцев в своем пространном возражении на мнение Жеребцова заявил: «...требует он, г. Жеребцов, чтоб учредить для обучения их малолетних детей школы. Оное весьма излишне: земледельцу то и школа, чтоб обучать детей с малолетства хлебопашеству и прочим домовым работам. А ежели они с малолетства будут употребляться в науки, то уже к земледелию и прочей работе склонить будет никак невозможно. Да и в самом деле это есть по г. Пензе: содержащих ландмилицию пахотных солдат, положенных в подушный оклад, около трех тысяч душ, из которых и без школ многие обучались грамоте и писать и происками произошли, хотя и в противность указу, в секретари, в регистраторы и в прочие приказные служители многие, а прочих множественное число извыкли, ездя по уездам, содержать себя тем и с домом. Ныне же, как то указами запрещено, так от таковых, находящихся в праздности, всему обществу никакой пользы, кроме вреда, быть не уповательно, ибо не имеют они к земледелию и к работе прилежности, вдаются во многие непотребности: в обман, в мотовство, леность и воровство, а данные им земли многие остаются без хлебопашества и лежат впусте».

13 мая депутат Пензенской провинции от пахотных солдат и старых служб Егор Селиванов, возражая Любавцеву, говорил: «Что же он, г. депутат Любавцев, предлагает о неимении для обитающих в Российской империи содержащих ландмилицию людей училищ и будто совсем оные до них не принадлежат, то его, г. депутата Любавце-ва, мнение мне кажется вышедшим из правил данного Комиссии большого наказа ниже изъясненных отделений, а особливо двух первых, в коих сказано: закон христианский изучает нас взаимно делать друг другу добро сколь возможно; полагая сие законом веры предписанное правило за вкоренившееся или за долженствующее вкорениться в сердцах целого народа, не можем иного, кроме сего, сделать положения, что всякого честного человека в обществе желание есть или будет видеть все отечество свое на самой высшей степени благополучия, славы, блаженства и спокойствия,- из коих первое и третье и последующие депутат Любавцев хотя и описывает, но совершенно разуму сих великих правил последовать не мог. Когда не просвещены будут народы, возможно ли что из него сделать отечеству полезное; а чем больше просвещение входит, как не чрез науки? Отчего может последовать слава, как не от просвещения? А просвещение через что может вкорениться, как не через учреждение училищ? И сам он гораздо не безызвестен, из каких чинов по большей части купечество возымело свое умножение, как не из одних хлебопашцев, да не только из служилых государственных людей. Но совсем тем и знатное российское купечество просвещение возымело не чрез науки ли? Но я, сие оставя подробно еспликовать (изъяснять.- И. С.), а имею честь представить то, что может ли кто сказать, чтоб от происшедших в науку из разночинцев, словом, хотя и из хлебопашцев, могло быть в земледелии уменьшение? Несправедливо потому, ибо он, имеющий просвещение, может распространить оное, нежели десять неученых, например, как едино кормило действует самым большим судном. О хлебопашестве ему, г. депутату Любавцеву, описывать, по нетвердому об оном знанию, большой причины не предвидится. Земледелие же уменьшается не оттого, как он, г. депутат, представляет, но от разных к тому препятствующих случаев.

В том же своем возражении реченный г. депутат Любавцев, между прочим, изъясняет, что и без школ по г. Пензе из вышеписанных содержащих ландмилицию многие научились грамоте и писать, а потом будто происками своими в секретари, регистраторы и прочие приказные служители, в противность указов и законов, произошли. Итак, из сего и предвидится доказанная им, г. депутатом Любавцевым, самих оных содержащих ландмилицию к науке охота и ревность к службе государевой. К тому же он, г. депутат Любавцев, прибавил и то, что будто обучившиеся, по непривычке к хлебопашеству, вдаются во многие непотребности. Оное кажется, по мнению моему, не сродно, а почему? - чем больше человек обучен страха божия, тем больше имеет бережливость от противных ему предприятиев, да и премудрая наша монархиня в изданном об учреждении штатов в манифесте из разночинцев и признатных науках быть своею властью позволила, а при нынешнем законодательстве и особливую комиссию о науках учредить благоволила».

15 мая И. Жеребцов возражает Любавцеву: «На поданное возражение г. депутата Любавцева нижеследующее представить имею... Чтоб учредить для обучения детей школы, сие почитает за излишнее и говорит, что земледельцу то и школа, чтоб поучать детей с малолетства хлебопашеству. Сим выражением не допускает нас до матернего милосердия, которое блаженство нашего попечительница, повелевая 158 отделением Большого наказа учить в школах детей то по церковным книгам, то по гражданским законам, на всех верноподданных рабов своих обильно изливает. Я не требовал заведений в рассуждении живых и прочих иностранных языков, а об сциенциях (Разыгрывать сцены на иностранных языках.) и думать не имел намерения. Но, во-первых, катехизис есть такая наука, без коей познания человеку скотом быть можно. Ибо из того произойдет, что зараженные расколом и прочих никакого о себе и своем законе понятия не имеющих в оный легко ввергнуть могут. Следовательно, познание превыспреннего существа, свято почитаемых законов, наконец, самого себя в сердце всякого из смертных внушить и впечатлеть надлежит. А сего преизящного и неоцененного дара благоденствия любезного отечества, глас усердный граждан и польза всякого просветить себя хотящего требуют. Следовательно, познанием... пунктов, учением же приобретенных, не отвратится человек от земледелия, но помня сие правило: кто он и для чего создан, с большей ревностью к оному старание, труды и попечение приложит. Чтоб дозволить иметь при училищах торги для пропитания учащихся, то сим купечеству никакого ущерба быть не может...»

16 мая депутат от дворянства Александр Строганов, по хвал я я мнение г. депутата от пахотных солдат И. Жеребцова, говорил: «Мнение г. депутата Жеребцова о заведении школ для пахотных солдат есть столь справедливо, что не могу преминуть воздать оному г. депутату достойной похвалы. Я притом за долг себе почитаю оное представление распространить и до самых хлебопашцев. Действительно, почтенное собрание, заведение училищ и для сей столь полезной части общества за необходимое почитаю; ибо едино просвещение человека от скота различает; едино просвещение показывает нам Долг к богу, государю и к обществу. На что нам далеко искать примеров, до каких бедств доводит нас невежество? Без ужаса представить себе не могу плачевное позорище умерщвленных своими собственными крестьянами помещиков... Я уверен, почтенное собрание, что если бы просвещеннее сей род людей был, то, конечно бы, подобных свирепств мы свидетелями не были. Итак, вы сами видите, сколь училища для крестьянства полезны. И когда оные из тьмы невежества выйдут, тогда и достойными себя сделают пользоваться собственностью и вольностью».

28 мая мнение Строганова поддержал и депутат дворянства П. Орлов: «...Без сомнения, почтеннейшие господа, уповаю, что, слышав оные г. депутата изъяснения, которым признавал он полезностью завесть для всех хлебопашцев училища и тем просветить их познанием, отвесть от дикого их невежества, производящего ужасные роду человеческому следствия, о каких он, г. депутат, изъяснял, нашли в нем истинную справедливость, сущую откровенность и чистосердечные патриотические мысли, и потому, вероятно, чаю, что многие благородные, честные сердца не оставили уже возблагодарить ему по благопристойности.

Самая истина то есть, что познание вещей и обращения время просвещает человека и сие то просвещенное познание сообщает мыслям рассудки, коими может он дойти до разобрания доброго от худого, когда же такое различие он постигнет, то в то же самое время будет находить плоды и возмездие обеих сих систем... И так, кажется, что просвещенное познание всего нужнее для одушевленной твари, которая есть человек; но сие познание очень редко бывает соединено с природою, следовательно, получается оно от наставления, что преподается не инде, как в училищах. Позвольте только мне представить в слабый пример худой мой собственный опыт. Я в моем селении, которое состоит в том уезде, коего от дворянства я выбран депутатом, имею самую нижнюю школу, где обучаются российской грамоте и письму крепостные мои, селянские дети, в такие лета, в кои не могут обрабатывать землю и, следовательно, хлебопашеству еще не нужны. Два или три отрока из обучившихся показывают уже мне, сколько они отменны от состарившихся в невежестве: они уже говорят лучше и читают письма... они читают дома семейству своему священные книги; они уже не только помышляют о предприятиях к своему содержанию, которым не были бы тягостью своему семейству, а при всем том, сколько возраст (15 или 16 лет) обучившихся позволяет, в хлебопашестве упражняются так, как и неграмотные. Одним словом, они уже заслуживают, что можно им приказать, поверить и надеяться. Вот, почтеннейшее собрание, сей-то самый последний опыт послужил мне в согласный пример, которым я побужден отдать справедливость изъяснению г. депутата гр. Строганова и быть с ним в том согласным».

2 июня депутат от дворянства М. Глазов подал следующее возражение на мнение депутата Орлова о заведении училищ для обучения хлебопашенных крестьянских детей грамоте: «Представляет он, г. депутат, что от 16-ти лет и ниже обучать грамоте, что и признавать изволит за полезное. А по мнению моему, оного учинить за немалым отягощением народу невозможно, да и е. и. в. изволит во отделении 350-м: «Невозможно дать общего воспитания многочисленному народу, и для того установить несколько общих правил вместо совета родителям», а в 356-м: «Кои принадлежат к доброму воспитанию, которыми в свое время могут они быть прямыми гражданами, полезными обществу». Когда о малочисленном народе соизволила указать так, кольми паче многочисленному народу хлебопашенных людей сделать оного невозможно. Держась я сего правила, представляю следующее: ниже 16-ти лет во многих крестьянских дворах у отцов по 3, по 4 и по 5 сынов имеется, а по смерти их остаются два из оных нужных работников: 15 лет, другой 12 или 13 лет,- оные принуждены пахать и обрабатывать землю свою в две сохи, питают женский пол и меньших своих братьев, платят государственные всякие подати.

Взять оных всех в училище - должно сложить с них государственные поборы: убытку воспоследовать может миллион или более, земля та, которую они работали, будет пуста, дом того крестьянина совсем должен разориться, женский пол того дому кто кормить и питать станет? А должно при всякой церкви быть училищу; учить, первое, людей церковному чину, что самый нужный член православной нашей веры, в сходственность обучать купецких детей, також и отставных унтер-офицерских и солдатских детей; владельцам же, ежели пожелают, отдавать обучать праздношатающихся, коих содержать должны на своем коште, без принуждения...»

Проекты о нижних училищах деревенских и городских. Об училищах для иноверцев (в сокращении)

(Печатается по изданию: Материалы для истории учебных реформ в России в XVIII -XIX вв. /Сост. С. В. Рождественский. СПб., 1910. Приложение.

Проекты о нижних училищах, деревенских и городских, об училищах для иноверцев разрабатывались в начале 70-х гг. членами Частной комиссии об училищах и призрении требующих. Следует отметить, что Екатерину II насторожило в проектах предложение о расширении школ для народа, хотя об этом было сказано весьма скупо. Но это послужило поводом к указанию императрицы о прекращении деятельности данной комиссии. Проекты были похоронены в архивах.)

ИЗ «ПРОЕКТА О НИЖНИХ УЧИЛИЩАХ»

О НИЖНИХ ДЕРЕВЕНСКИХ УЧИЛИЩАХ

Глава I. О построении и учреждении школьных домов

1. В каждом селе должна быть построена школа в середине селения; ежели же в каком приходе случатся большие деревни в таком от села расстоянии, что дети с немалым затруднением в селе учиться будут принуждены, тогда... назначивают места для построения школ и в больших деревнях.

2. Школьные дома с принадлежностями должны быть такой величины, чтобы в них 30 человек детей без тесноты и помешательства в одно время учиться могли, и сие строение особливому распоряжению попечителей поручается.

3. Каждая деревенская школа должна быть построена по числу приходских жителей, простирающемуся от 100 до 250 семей, одна, а где в больших селах число прихожан простирается до 500 семей и больше, там должны построены быть две школы, однако же в селе хотя бы было жителей и меньше 100 семей, школа построена быть должна, исключая только такие погосты, при коих, кроме попа и церковников, никаких жителей нет, и в таковых приходах губернатор с епархиальным архиереем назначивают место для построения школы в деревне по способности.

4. При которых погостах, кроме священника с церковниками, жителей не будет, да и в целом будут деревни малые, в таких местах, где назначены будут школы, строить сии дома такой величины, чтобы 30 человек детей в них учиться и жить могли...

5. Построение сих домов полагается из общего иждивения приходских жителей, располагая оное по состоянию каждого, почему должны попечители с священником собрать всех прихожан и всем обществом по большинству голосов разделить жителей на три степени:

В первую - достаточных, во вторую - посредственных, а в третью - скудных, и по разделении священник сочиняет постепенный список, который, всеми прихожанами освидетельствовав и подписавши своею рукою, отдает попечителям, а они по расчис-лению собирают с посредственных против скудных вдвое, а с достаточных втрое.

По сему расписанию вдовые, холостые и бездетные, имеющие свое хозяйство, равно и сами попечители, с семей своих платить должны постепенно...

Глава II. Об избрании в каждом приходе попечителей и их должности

1. Для наблюдения порядка, предписанного в сем уставе, как при самом учреждении школ, так и навсегда, так же и для избежания могущих случиться неустройств должно в каждом приходе по-годно выбирать попечителей следующим порядком.

2. В декабре месяце, перед праздником Рождества Христова, из всего прихода жителей начальствующие в домах своих по повестке от священника должны собираться в церковь, где по окончании службы священник прочитывает им сей устав, а они под предводительством его по совести своей избирают из собратий своих достойных людей 12 человек по большинству голосов и поручают на следующий год попечительство.

3. Избранные от должности отрекаться не могут, а разве народным согласием будут от того уволены.

4. При построении школы имеют они в своем ведении приходы и расходы и записывают оные в шнуровые книги, подписанные священником по листам, и в расходе на строение оных дают отчет прихожанам.

5. Если где избранные 12 человек будут все безграмотные, таковым для записки прихода и расхода определяет священник из церковнослужителей одного.

6. Они же собирают с жителей сумму на плату учителям, надзирателю и кому надлежать будет...

Глава III. Об учении и времени, когда детям входить в школы

1. Поселяне обязаны детей своих мужского пола отдавать в школы от 8-ми лет возраста их до 12-ти. Если же кто пожелает детей своих и 7-ми лет отдать в школу, оным позволяется с тем, если от 8-летнего возраста будет в школе меньше 30 человек.

2. Дети приходить должны в школу на рассвете, а в вечеру распускаются, как темнеть начнет, а при свечах не учатся, кроме северных мест.

3. В школах обучаются до 13-ти лет, исключая таких, кои при учреждении школ войдут в училища, будучи 12-ти лет; оные должны быть в школе до выучки.

4. Дети женского пола всему тому обучаться могут, если пожелают их родители, а непринужденно, и которые отданы будут в школы, принимать и выпускать из школ в такой же возраст, как и мужского пола, и особливой за них платы не давать.

5. Соображаясь с чиносостоянием поселян и церковников, несущих должность учителей и имеющих пропитание от хлебопашества, не предвидится нужды продолжать учение чрез все годовое время, а начинать оное по окончании работ с сентября месяца и продолжать до мая месяца, когда работы полевые начнутся...

7. В котором приходе число людей по множеству разделено будет на три части, а учителя случатся вольные и пашни не имеющие, то для соблюдения способных к учению лет обучать третью часть в летние месяцы...

9. В сих училищах учить детей по особливо сочиненной на то книге по порядку, и когда начнут уже читать сами, то один день в неделю должно учить их по книгам, содержащим законодательство.

10. Которые дети будут иметь отменное понятие, то по желанию родителей таковых обучать чтению рукописному по особливым азбукам, нарочно для сего написанным, дабы сим способом могли они приобыкнуть читать рукописи.

11. Кто из поселян пожелает детей своих учить писать, таковым позволяется с тем только, что за сие учение определенную сумму платить им от себя, а не из общей суммы.

О содержании книги, по которой во всех училищах дети обучаться должны

Книга, по которой земледельческие дети во приходских школах обучаться обязаны, должна содержать в себе такое только ученье, которое бы делало поселян сведущими в христианском законе, добродетельными и трудолюбивыми, следовательно, должны в ней содержаться следующие части: 1) российская азбука с складами церковной и гражданской печати, притом исчисление буквами и цифрами; 2) короткие утренние и вечерние молитвы и молитвы пред обедом; 3) катехизис с ясным, но кратким истолкованием десятословия и догматов веры; 4) христианские добродетели, состоящие в должности подданных к государю, в беспрекословном повиновении государственным указаниям, в почитании и послушании господ своих и других установленных властей и в должности к самому себе и ближнему.

Сия книга должна сочинена быть самым простым и без всякого истолкования вразумительным для поселян слогом, а для поселян же, кои греческого исповедания, а российского языка не знают, должно сии книги печатать на их природном языке.

Сочинение сей книги препоручается Правительствующему Синоду, который по своему рассмотрению прикажет ли кому точно сочинить оную или обнародует, положа автору, коего сочинение полезнейшим усмотрится, достойное награждение. По напечатании рассылает их по епархиальным архиереям, а они обязаны иметь попечение, чтобы во всех приходских школах недостатка в книгах не было. Цену за них определить как можно дешевле и не больше, как ту только, что каждая книга с переплетом стоить будет в казну.

Для обучения же чтению рукописному должно напечатать для каждой школы по нескольку экземпляров рукописных азбук и в них внести краткое нравоучение рукописными же буквами и простым слогом, а цену положить на них, как и за книги, ту только, что каждый экземпляр стоить будет в казне...

Глава V. О должности учителей

1. В большом приходе, где случится дьякон, оный обучает школу, а где нет дьякона, там учит дьячок... как дьякон и церковники, так и вольные учителя в способности должны быть свидетельствованы духовным правлением...

2. Каждый учитель назначает ученье по утру утреннею, при рас-пущении же оканчивает молитвами перед обедом и вечерними, читая громко и внятно, дабы дети скорее затвердить их могли и попеременно при входе и выходе читали их сами.

3. По молитве начинает учить поурочно и наблюдает, чтобы каждый мог урок свой выучить и таким образом продолжать учение.

4. Учителя должны иметь список учащихся и в нем отмечать, кто учился или не учился, также о том, сколько кто выучил, подавать записки помесячно надзирателю.

5. Которые ученики столько научатся, что всякую книгу без нужды читать будут, о таких для выключки их из школ, также для исключения вовсе к учению не способных представляет надзирателю с попечителями, но о последних не прежде, как действительно полгода пробудут в школе.

6. Учителя обязаны не только в благочинии содержать учащихся, но и самим быть воздержанного жития, а особливо при детях непристойных слов отнюдь не говорить, брани, лжи, пьянства и тому подобных пороков убегать, словом, такую должны вести жизнь, которая бы заслуживала от учеников к ним почтение и любовь.

7. Леность учащихся и другие непорядки, могущие испортить нравы, наказывает по рассуждению своему, не употребляя отнюдь телесного наказания, и без всякого изобличения, так чтобы наказую-щийся больше всего боялся стыда...

8. Учителям под наказанием запрещается на нравоучения и догматы веры, находящиеся в учебной книге, особливые делать учащимся толки и прибавлять что-нибудь от себя к тому...

9. В которой школе будут в одно время учиться дети обоего пола, учитель должен мальчиков учить за одним столом, наблюдая, чтобы ни малейшей неблагопристойности между ними не было.

Холостым учителям, если пожелают, жить в школах позволяется, а в которой никто из оных жить не будет, в такую определять по одному человеку из требующих призрения.

Глава VI. О должности прихожан

...2. Начальствующие своими домами, когда кончится строение школьных домов, согласясь между собою и доложась священнику, собираются в церковь или школу и там свидетельствуют по шнуровым книгам приходы и расходы, употребленные на строение сих домов, и, нашед не дельные расходы, взыскивает напрасно издержанную сумму с попечителей. 228 Антология педагогической мысли народов СССР

3. Также собираются они по повестке в праздничные дни в школу и рассматривают принесенные им жалобы на попечителей и на учителей, также и на обывателей и делают обиженным удовольствие, и их определению все жители беспрекословно повиноваться должны, ежели же ослушные будут и их повелениям, о том сообщают начальнику всего стана...

Глава VII. О сборе на содержание школ и на плату учителям и надзирателю

...учителям ...чтобы в столь полезном для общества деле трудились с большею ревностью, определить следующее награждение...

2. Как в каждой школе в одно время учиться будет не больше 30 человек, то, сколько бы где ни было, учителю одинаковую определить должно плату, а именно в год три четверти ржи и за каждый месяц по полтине денег, следовательно, учителю, имеющему пашню, за 8 месяцев 4 руб.

3. Где же за недостатком церковников будут учителя вольные, беспашенные, оным в год давать три же четверти ржи и 6 руб., если будут учить в летние месяцы...

6. Здесь не предписывается, что должно с семьи каждой степени платить, потому что приходы не могут быть одинакового достатка и числа семей повсюду, и для того сие оставляется распоряжению попечительскому...

8. Положенную здесь денежную сумму сбирать по общему согласию жителей деньгами или хлебом на то число по настоящим ценам; попечители равно с прочими поселянами платят с семей своих постепенно...

10. Желающие детей своих выучить писать платят за выуку учителю за каждого по 20 коп. и рукописные азбуки покупают из собственного своего имения...

НИЖНИЕ ГОРОДСКИЕ УЧИЛИЩА

Сии училища учреждаются для среднего рода людей, живущих в городах, на следующем положении.

Глава I. О построении школ

1. По числу граждан среднего рода, простирающемуся до ста семей, должна быть построена школа прихода или при церкви такой величины, чтобы дети означенного числа семей обоего пола без утеснения в ней учиться могли...

4. Построение школ должно быть из общего капитала среднего рода людей всего города...

Глава II. О сборе на построение и содержание школ и о попечителях

1. Все среднего рода граждане, старшие в семьях, должны в назначенный день от магистрата собраться, куда повещено будет, и по числу семей своих определяют, сколько школ в их приходе построить должно, также что каждая школа особо и все вообще построением стоить будут.

2. Потом располагают сбор для построения школ на всех сего города граждан, соображаясь с достатками каждой семьи.

Примечание. Здесь не предписывается, что каждая семья заплатить должна на построение сих домов, а всему обществу оставляется сделать сие посемейное расположение.

3. Потом выбирают четырех человек попечителей или, где нужно будет, число их и умножить по рассмотрению общества с магистратом, достойных и к тому способных людей по большинству голосов, и, дав им подписанной магистратом посемейный список, поручают собрать по нему на построение школ расположенную обществом сумму; иметь оную в своем смотрении и употреблять, куда надлежать будет; под их же смотрением и училищные дома должны быть построены.

4. Для записки прихода и расходов, употребленных на построение школы, даются им от магистрата шнуровые книги.

5. По таковому же всем обществом посемейному расположению собирают попечители и на содержание школ сумму ежегодно.

N В. Чрез сие разумеется, что ежели достатки у многих семей переменяются, что легко случиться может, то в таком случае должно общество вновь сделать расположение посемейно, когда сия необходимость того будет требовать...

Глава III. Об учении

1. Детей мещанских обоего пола отдавать в школы от семи лет их возраста, если же при учреждении училищ найтись могут и семнадцатилетние безграмотные, то и таких в школы отдавать, а женского пола, если случатся двенадцатилетние безграмотные, таковых отдавать же в школу, а кто детей своих обоего пола, кои и старее сих лет будут, в школы отдавать пожелает, оное позволяется.

2. В сих училищах дети мужского полу обучаются читать и писать, а женского обучаются одному чтению, а писать учиться могут, ежели родители их пожелают.

3. Мещанские дети учатся читать по особливо сочиненной книге, которой содержание изъяснено в деревенских училищах, также и по книгам, содержащим законодательство, а писать обучаются по азбукам, напечатанным рукописными буквами.

Примечание. Дворянам отдается на волю обучать своих детей в нижних училищах, городских или деревенских, где пожелают, и ежели которые детей своих в оные школы для учения отдать по-хотят, те должны иметь участие в содержании оных школ равно противу среднего рода людей по достатку своего имения.

Глава IV. О должности священника-надзирателя

1. В каждом приходе, где будет построена школа, старший священник имеет над оною надзирание и посещает оную каждый день.

2. Если за множеством обоего пола детей в одно время учить их не можно, надзиратель, расписав их по возрастам, сочиняет список и старшим велит ходить в школу, а последних возрастов вводить на места обучавшихся или на места тех, кои по свидетельству окажутся вовсе к учению не способными, также и на места находящихся в долговременной болезни, наблюдая притом, чтобы каждого возраста способные к учению леты упущены не были.

3. В сем списке отмечает время вступивших в школы, вышедших из оных, успехи в учении каждого.

4. Определяет один день в неделю для повторения выученного в другие дни, при чем должен присутствовать сам.

5. Потребные для учения книги, соображаясь с числом учеников, требует от консистории епархиального архиерея, а деньги по определенной цене получает от учеников, получивших оные, и отдает их в духовное правление.

6. Детей, обучившихся порядочно читать, а мужского пола и писать, выключает из школ, а на их места вводит старших по списку из следующего возраста.

7. Которые дети из школ прежде времени уйдут или иной день и не придут, также и другие всякие погрешности детские наказывают по своему рассуждению, не употребляя наказания телесного, кроме крайней необходимости, и то самое легкое...

Глава V. Об учителях

1. Учителем может быть в сих училищах диакон или один из церковнослужителей того прихода, могущий обучать порядочно читать и писать, также в котором приходе два священника, то младший священник может обучать, ежели пожелает.

2. За неимением из церковников может учить в такой школе и вольный человек, если согласится взять определенное здесь годовое вознаграждение.

3. Учителя в способности должны быть свидетельствованы в духовном правлении и брать оттуда письменные аттестаты.

4. Учение начинать по утру утреннею молитвою, а оканчивать молитвою перед обедом, а в вечеру вечернею.

5. Потом давать учащимся уроки и наблюдать, чтобы всякий мог определенное ему выучить.

6. Детей мужского пола обучает за одним столом, а женского пола за другим и не допускает ни до каких шалостей, также и сами должны быть порядочного жития и воздерживаться от всяких неблаго-приятностей...

7. Учителя имеют учащимся списки и в них отмечают учение каждого и подают надзирателю о учащихся месячные записки.

8. Ежели при которой приходской школе учитель окажется за какими-либо пороками к учению детей не способным, такового отрешать, а на его место определить способного; в случаях приключившейся учителю болезни определять до выздоровления его другого из церковников, или учитель, не хотя лишиться определенного ему награждения, представит способного учителя от себя, коему уже за учение сам платит по договору.

Глава VI. О награждении

1. Священнику-надзирателю за его труды в год 6 руб., учителю, учащему читать и писать, в год 15 руб., где же хлеб дороже, там по 12 руб., да по три четверти хлеба...

Глава VII. О школе арифметической

1. В тех городах, где не будут учреждены училища верховные и среднего рода, должна быть одна для обучения арифметике.

2. Учителей определять в сии училища таких, кои могут обучать полной арифметике, если же при первом случае на все места таких учителей сыскать будет невозможно, то, по крайней мере, таких, которые бы могли обучать первым основаниям арифметики.

3. Сих учителей если магистраты не могут найти в своем городе, то должны требовать от губернаторов, однако как одни, так и другие должны в знании сей науки быть искусными людьми свидетель-ствованы.

4. Построение для сего училища дома должно быть из общего капитала всего гражданства среднего рода, и притом такой величины, чтобы дети, назначенные в сию школу, могли учиться без тесноты и помешательства.

5. Сбор на построение сего дома, на содержание и на плату учителю поручить тем же четырем попечителям, коим поручено построение и годовое содержание всех школ приходских и на таком же основании.

6. Учителю, обучающему полной арифметике, в год награждения 80 руб.

Учителю, обучающему первым основаниям арифметики, 40 руб.

ИЗ «ПРОЕКТА УЧИЛИЩ ДЛЯ ИНОВЕРЦЕВ»

Разные иноверческие народы должно, сколько возможно, снабдить наставлениями к воспитанию детей их, для просвещения нравов, но как по частым переселениям некоторых из них с единого места на другое нельзя учредить повсюду училищ, то учредить оные только у некочующих.

Училищные дома должны построены быть иждивением народным, а места, где сии дома строить, отводить должны их начальники, однако где места назначены будут, о том давать знать губернаторам, чрез ближайшее от жилищ их правительство.

Книга, по которой дети иноверческих народов учиться будут, должна содержать в себе правила из всеобщего естественного права, не касаясь ни общих, ни особых каждого народа исповеданий...

Расположив сие в самых ясных, но кратких правилах и переведя на разные их языки, напечатать несколько тысяч экземпляров на собственном каждого народа языке, которые имеют свои письмена, а не имеющим оных напечатать российскими буквами и разослать сии книги в те губернии, в которых сии народы имеют жительство. А губернаторы раздают сии книги духовным и светским сих народов начальникам.

Сочинение сей книги поручается Правительствующему Синоду.

Учителя у сих народов должны быть их единоверцы, а для которых иноверцов будут книги напечатаны за неимением собственной грамоты российскими буквами, то для заведения у них своего рода учителей должно из каждого места, где школы назначены будут, по нескольку мальчиков из духовенства их или из светских отдать в русские городские и деревенские школы для обучения грамоте.

Для учения детей иноверческих народов в русских училищах должно несколько экземпляров сих книг напечатать с российским переводом и по сим книгам их обучать, почему бы потом могли читать содержание сей книги и на собственном своем языке и по ней учить своих единоверцев...

Иноверцы, живущие в городах и приобщенные к среднему роду людей, могут детей своих, равно как русские, отдавать в арифметическую школу и платить за учение так, как изъяснено в VII главе «Проекта нижних городских училищ».

Примечание. Заведение сих училищ зависит от произволения сих народов; иноверцы же, не желающие детям своим сделать просвещение, имеют в том свою волю, и начальствующие над ними не должны им в том делать принуждение.

Из Указа «Об учреждении Комиссии для заведения в России народных училищ»

(Печатается по изданию: Полн. собр. законов Российской империи, т. XXI, № 15507. СПб., 1830, с. 663-664.

Комиссия была создана 7 сентября 1782 г., состояла из 3 членов: сенатора П. В. Завадовского (председателя Комиссии), академика Ф. Эпинуса и чиновника П. И. Пастухова. Ни один из членов Комиссии до этого не занимался вопросами народного образования, поэтому задач, поставленных перед ней, Комиссия выполнить не могла. Позднее были приглашены профессора и преподаватели Академии наук и Московского университета, принимавшие участие в создании учебных пособий для детей и руководств для учителей народных училищ. Видную роль в Комиссии сыграл приглашенный Екатериной II из Австрии известный педагог Ф. И. Янкович.)

По намерению нашему учредить в империи нашей народные школы указали... собрать и перевести потребные к тому книги и, сверх того, для удобнейшего изъяснения призвали... одного из трудившихся в устроении таковых народных школ... Федора Янковича, знающего язык российский и наш православный закон исповедающего. Соизволяя, чтобы сие полезное и необходимо нужное заведение по всей империи нашей в наилучшем порядке и в совершенном единообразии учинено было... учредить особую Комиссию под собственным нашим ведением и вследствие того повелеваем:

1. Книги, переведенные и кои будут еще переведены в пользу сих школ, рассмотреть, и все, что в них потребует исправления для соглашения с законом нашим и православным и с состоянием гражданским нашей империи, распорядить, представя нам прежде издания оных в печать, какие перемены и для чего сделаны...

3. От директора Янковича план его о школах, и все представления и изъяснения принимая, иметь по оным надлежащее рассуждение и, что положено будет, представлять нам на утверждение.

4. Заведение народных школ начинать со здешней губернии, и именно с той самой, которая в первой части города на иждивении нашем учреждена, перепоруча помянутому директору Янковичу... ее устроить...