О влиянии языка на нравы (отрывок)

(Печатается по изданию: Современник. 1856. Т. 56. Кн. 3. С. 37-38.

В речи, произнесенной в императорской Российской академии 23 марта 1807 г., И. И. Мартынов особо подчеркнул вредные воспитательные последствия пристрастия «знатнейших домов» к домашнему учению детей иностранным языкам, особенно французскому, в ущерб родному языку. Чрезмерная привязанность к иностранным языкам - «важнейшая преграда» к обогащению родного языка. К ее преодолению Мартынов призывал академиков российской словесности. В статье автор сделал попытку определить место родного языка в формировании личности. Заголовок дан составителем.)

...Но к обогащению нашего языка есть преграда еще важнейшая: она состоит в чрезмерной привязанности к языкам иностранным. В самом деле, невозможно взирать без прискорбия, до какой степени простирается это пристрастие лучшей отрасли нашего Отечества, особливо к языку французскому. В знатнейших домах начинается воспитание с сего языка. Будущий воин, судья, градоначальник, министр сограждан своих прежде приготовляется хорошо говорить с французом, нежели с своим единоземцем; обращает чуждый язык в природный, обременяет память нерусскими выражениями, тогда как рассудок его долженствовал бы возрастать умножением познаний и чувствований, преданных общественной пользе. Все обороты, все изгибы иностранного языка ему совершенно известны; между тем как самые необходимые и общепринятые слова собственного своего языка кажутся ему странными, новоизобретенными, нестройными. Он стыдится произнести слово русское в большом свете и даже с друзьями всегда говорит и пишет на иностранном языке; везде встречает неудобства, когда объясняется на своем природном, и тем еще тщеславится! Вступив в должность, везде находит затруднение в разумении дел. Для него нимало не ощутительны мелкие, впрочем существеннейшие, оттенки украшений слова, которые выразить преимущественно занимающемуся природным языком не стоит ни малого труда. Отечественный язык для него не токмо чужд, но и несносен. Услуги академии были бы неоцененны, если бы она влиянием своим могла отличнейшую часть сограждан своих обратить к рачению более о собственном языке, нежели иностранных; ибо не токмо способствовала бы тем к обогащению оного красотами всех родов, но сделала бы сильный и полезнейший переворот в образовании нравственном.

Известно, сколь велико влияние языков на нравы! Доказательство сего видим в собственном Отечестве нашем. Вместо твердости и правоты характеров, россиянину свойственных, в воспитаннике француза видим только изнеженность, привязанность к мелочам, легкомыслие, лживость, беспечность в исполнении должностей, хладнокровие к своим соотечественникам, родным, не получившим модного воспитания, ложное понятие о просвещении. Все приемы в обращении, все наклонности, привычки, страсти, - словом, весь таковой гражданин России становится гражданином иностранным. Истинный сын Отечества не может без содрогания представить себе пагубного сего похищения толиких сограждан! Но что может сделать влияние академии против столь далеко распространившейся заразы? - возразит кто-нибудь. Сочлены! Кому неизвестно, что один человек нередко производит важнейшие перевороты? Академия может противопоставить свою любовь к Отечеству, подобно прочим сынам оного...