Екатерина Романовна Дашкова (1743 - 1810)

Екатерина Романовна Дашкова

Деятель русской культуры, директор Петербургской Академии наук, президент Российской Академии (Академии русского языка и словесности).

Родилась в Петербурге, после смерти матери воспитывалась в доме дяди, канцлера Российского государства М. И. Воронцова (Воронцов Михаил Илларионович (1714 - 1767) - граф, русский государственный деятель, дипломат.. )Получила блестящее образование, знала несколько иностранных языков, читала в подлинниках сочинения французских просветителей. Будучи за границей, встречалась с Дидро (Дидро Дени (1713 - 1784) - французский философ-материалист, писатель, идеолог французской буржуазной революции XVIII в. Защищал идею просвещенной монархии.), Вольтером (Вольтер, Франсуа Мари (наст, имя Мари Франсуа Аруэ) (1694 - 1778) - французский писатель, философ, просветитель.) . По возвращении в Россию возглавила в начале 1783 г. Петербургскую Академию наук, в конце того же года учрежденную по ее предложению Российскую Академию для разработки и усовершенствования русского языка и словесности. Как руководитель двух академий, Е. Р. Дашкова прилагала много сил для сплочения ученых, писателей, любителей русской словесности с целью развития отечественного языка. По ее инициативе и при активном участии Российской Академией был выпущен толковый словарь русского языка (Словарь Академии Российской).

Вопросы воспитания занимали значительное место в ее жизни и деятельности. Она была в курсе всех достижений педагогической науки, придерживалась прогрессивных взглядов в воспитании. В статье «О смысле слова «воспитание» высмеивала дворян, преклонявшихся перед иностранной модой, презиравших все национальное, русское, стремившихся воспитывать детей по западному образцу. Е. Р. Дашкова считала, что в первую очередь нужно обучать детей русскому языку, а потом уже иностранным и древним языкам. Сторонницу просвещенного абсолютизма и сословного воспитания, ее волновали вопросы воспитания детей дворян. По ее инициативе академическая гимназия получила новое здание. Было увеличено число гимназистов. В 90-е гг. по ее настоянию в академической гимназии было пересмотрено содержание обучения.

Е. Р. Дашкова сотрудничала в журналах «Невинное упражнение», «Друг просвещения», где публиковала сочинения французских просветителей; основала новые периодические издания «Собеседник любителей российского слова» и «Новые ежемесячные сочинения». В «Собеседнике» были напечатаны произведения многих талантливых литераторов: Д. И. Фонвизина, И. Ф. Богдановича, Г. Р. Державина, М. М. Хераскова и других.

В 1794 г. Е. Р. Дашкова была фактически отстранена от дел, официально получив отпуск на два года «для поправления здоровья и своих собственных дел». Поводом для отставки послужило следующее событие. В альманахе «Российский театр» за счет академии в пользу детей Я. Б. Княжнина (Княжнин Яков Борисович (1742 - 1791) - русский поэт, драматург, представитель русского классицизма. В исторической трагедии «Вадим Новгородский» (1789) прославлял восстание республиканца, представителя новгородского народного веча Вадима против самодержавной власти Рюрика. Трагедия была публично сожжена по приказанию правительства в 1793 г.) с разрешения Е. Р. Дашковой была опубликова его трагедия, в которой Екатерина II усмотрела антимонархическую направленность.

С воцарением Павла I Е. Р. Дашкова была лишена всех занимаемых должностей. В конце жизни она написала мемуары, которые впервые были изданы в Лондоне в 1859 г. по инициативе А. И. Герцена и с его предисловием.

Здание Российской Академии на Васильевском острове

О смысле слова «воспитание» (в сокращении)

(Печатается по изданию: Дашкова Е. Р. О смысле слова «воспитание».- Собеседник любителей российского слова, ч. II. СПб., 1783, с. 12 - 28.

В советской историко-педагогической литературе публикуется впервые. В этом педагогическом сочинении автор показывает пороки воспитания того времени, связанные с чрезмерным увлечением всем иностранным и потерей национального. В статье говорится о необходимости создать свою национальную систему воспитания, так как Российская земля имеет богатые традиции. Осуждаются те, кто не дорожит богатством российского языка, своей Отчизной. Значительное место в статье отведено нравственному, физическому, умственному воспитанию подрастающего поколения. Раскрыты понятия «воспитание», «цель воспитания». Эта часть написана в духе русского просветительства, хотя сама Е. Р. Дашкова была сторонницей самодержавия.)

Прадеды наши называли воспитанием то, когда они выучат детей своих псалтыри и считать по счетам; после чего просвещенному своему сыну в награждение дарили киевского тиснения Часовник; но учили притом к царю верности, к закону повиновения, твердого наблюдения данного слова или обещания; а как сами других областей не знали, так и деток своих из отечества, кое они ценили выше других государств, не пускали.

Сие воспитание едва воспитанием назваться может: ибо должность гражданина и право естественное юношеству было неизвестно. Они без зазору еще могли пребывать суровыми мужьями и отцами, немилосердными господами, и отличные природные дарования невидимы исчезали; оные и нужны не были: ибо без просвещения к исполнению только того, что от них требовалось, малейшее количество ума достаточно было. Но в оном воспитании незнание, а не развращение видимо было, что, по моему мнению, предпочтительно или, по крайней мере, не столь бедственно: ибо неуча научить можно скорее, нежели развратного исправить. Путешествие же по чужим государствам невежде, не приуготовленному к тому воспитанием и не имеющему в сердце своем скоренной к отечеству и родителям любви, только к пагубе послужить удобно. Напротив того, путешествия с намерением просвещаться, перенимать хорошее, а убегать порицательного, с приуготовленными уже к тому знаниями молодому человеку, конечно, весьма полезны быть могут.

Деды наши воспитание понимали уже несколько иначе. Ябеда их поощрила детей своих учить Уложению. Скоро потом артикул со сказкою Бовы-королевича читался. Наконец, и арифметикою не все пренебрегали.

Но и сие воспитание, конечно, не выполняет смысла, который слово «воспитание» в себе содержит. Однако воспитанники тогдашние не стыдились еще быть русскими.

Отцы наши воспитать уже нас желали как-нибудь, только чтоб не по-русски и чтоб чрез воспитание наше мы не походили на россиян. В их век просвещение, дошедшее к нам от французов, казалось им, так изобильно водворилось в отечестве нашем, что знатный один господин в тысяча семьсот пятьдесят, не помню, котором-то году, с восторгом говоря приехавшему вновь сюда, доказывал ему о просвещении тогдашнем, тем что завелись уже в России французские обойщики, швейцары и, наконец, о дивное дело! что установлена и лотерея, хотя барыш, с оной получаемый, не в помощь бедных, больных или престарелых употребляем был. Тогда танцмейстеры, французские учителя или мадамы, по их мнению, все воспитание совершали, хотя с улиц парижских без пропитания шатающиеся или от заслуженного в отечестве своем наказания укрывающиеся оными воспитательницами по большой части бывали.

Нередко случалось слышать особливо в Замоскворецких съездах или беседах, как-то на родинах, именинах или крестинах: «Что ты, матушка, своей мамзели даешь?» ? «Дарага, праклятая, дарага! Да что делать; хочется воспитать детей своих благородно: сто восемьдесят рублей деньгами, да сахару по пяти и чаю по одному фунту на месяц ей даю».- «И матушка! Я так своей больше плачу: двести пятьдесят рублей на год, да домашних всяких припасов даю довольное число. Правду сказать, за то она уже моет кружево мое и чепчики мне шьет, да и Танюшу выучила чепчики делать. Нынче, матушка, уж и замуж дочери не выдашь, коли по-французски она говорить не умеет; а постричь ее вить нельзя же. Как быть! Да я и сама-таки люблю французское благородство и надеюсь, что дочь моя в грязь лицом не ударит».- Учителями же бывали не только парижские лакеи, но и таковые, которые уже и в России ливрею носили.

Воспитание сие не только не полезным, но и вредным назваться может: ибо лучше было бы Танюше не уметь чепчиков шить, кружева мыть и по-французски болтать, да не иметь и тех гнусных в голове и сердце чувствований, кои подлая и часто развратная французская девка ей впечатлевает. Она бы могла быть лучшею женою, матерью и госпожею, если бы, не зная худо чужого языка, природному своему языку выучена была и если бы она имела любовь к отечеству вместо пренебрежения, кое мамзелюшки к оному детям вперяют; почтение к родителям; любовь к порядку, скромности и хозяйству, а не роскошь, ветреность и небрежение в себе показывала; тогда бы можно было заключить, что родители ея правильное о слове «воспитание» понятие имели, нежели Танюшино поведение подает повод думать.

Воспитание, которое мы детям своим даем, еще более разнствует с воспитанием, кое прапрадеды дедам нашим давали. Мы еще более удалились от справедливого смысла, заключающегося в слове «воспитание», прибавя к разврату, который учителя и мадамы в сердца детей наших сеют, разврат, которому предаются дети наши, путешествуя без иного намерения, окроме веселья, без рассудка, без нужного примечания и погружая себя в Париже или в Страсбурге только в праздность, роскошь и пороки, с истощенным телом, с истощенным смыслом и кошельком домой беспоправочны возвращаются. А как пребывание в Париже, по их мнению, им дает поверхность над теми, кои в нем не были, и как притом число небывших в Париже почти можно считать как 1 против 1000, то по мере сей препорции и высокоме-рятся, во всяком случае отличаются такой надменностию, что и в собраниях, для коих они только себя и прочили, несносными себя делают. Не в поле, не в совете или служении отечеству они себя отличить и посвятить хотят: танцы, клавикорты или скрипка, разговоры о театрах и действующих на оных - вот благородное и пространное поле, которое наши дети выбрали и на коем отличиться желают. Наглость и надменность, обыкновенные спутники незнания, и в сообществах быть вожделенными им препятствуют, ибо они так надоедают, перебивая у всех речь, говоря о всем решительным образом, пренебрегая все то, что здесь видят, а решения свои свыше всякой апелляции считая, для того что они были в Париже, почему, обнажив, наконец, свою ветреность и ничтожество, перестают скоро быть зваными или желаемыми и в самых тех собраниях, где, кажется, другого намерения нету, как только время проводить, или, лучше сказать, потерять оное. Дочери наши стараются мотовством своим прославиться... Романы читать, на клавикортах и арфе бренчать есть главное их упражнение. Родители хороших правил детям своим не вперяют, к размышлению их не приучают; чему же дивиться, когда так мало браков совершаются или что совершившиеся скоро разрываются. Основательно мыслящий молодой человек для того жениться опасается, чтоб с женою он не получил и долгов, на оплату коих имения его недостаточно быть может; легкомысленный парижский россиянин не женится для того... что не хочет умножить трудностей, коими он уже обременяется, увертывался и обманывая своих кредиторов. И наконец, для того, чтоб не терять на воспитание детей и домостроительство своего времени, которое он на театральные действия употребляет; оного бы недоставало ему для учения роли, кои он в комедии или драме с такою славою и с собственным удовольствием представляет, если б он должность мужа женатого на себя предпринял.

Но сколь ни велико усердие мое, чтоб слову «воспитание» прямой смысл здесь вывесть, а чрез то самое внимание родителей к полезному воспитанию детей обратить, прибавлю здесь только некоторые аксиомы, коих, по мнению моему, всякому родителю... знать надлежит.

Воспитание более примерами, нежели предписаниями, преподается.

Воспитание ранее начинается и позднее оканчивается, нежели вообще думают.

Воспитание не в одних внешних талантах состоит: украшенная наружность вкусом или действиями, кои от танцмейстера, от фехт-мейстера и пр. получаются, без приобретения красот ума и сердца есть только кукольство, кое становится с летами не нужным, и конечно, мужу зрелого ума не инако, как для редкого употребления в сообществе пригодным.

Воспитание состоит не в приобретении только чужих языков, ниже в науках одних; ибо и ремесленный человек, определяя сына своего к какому-нибудь также ремеслу, если только что оному его выучит, а не даст ему чрез воспитание крепости и силы, могущей переносить труды телесные, и не вперит ему как поучениями, так и примером своим любви к трудам, к трезвости, верности и порядку, он не может надеяться зреть его благополучным: ибо он не влил в сердце сына своего того основания, на коем единственно благосостояние созидаться может, и не доставил ему также той бодрости тела, которая для трудов весьма нужна. Кольми паче возвышенное состояние, которое с собою приносит власть и способы добродетельствовать и силу делать притеснение и обиды зависимым и подчиненным, требует такового воспитания, в коем бы человеколюбие, справедливость и добродетель твердое основание имели, а здоровье, утвержденное благоразумным физическим воспитанием, соделовало питомца храбрым, к войне и трудам способным и во нраве своем благоприятным и равным.

По чему заключить можно, что слово «воспитание» прямого, к несчастию нашему, определенного смысла у нас еще не имеет. Разум оного обширен, пространен и содержит в себе три главные части, которых союз выполняет его существо, то есть совершенное воспитание состоит из физического воспитания, из нравственного и, наконец, из школьного, или классического. Первые две части всякому человеку необходимо нужны, третья же некоторого звания людям нужна и прилична, но притом не лишняя никому и украшает и самую высшую степень знатности, в коей таковые преобретенные красоты ума с большим блеском оказываются и сияют. Просвещение в вельможе несчетную пользу обществу приносит, поелику подчиненные ему будут им отличаемы не за подлые от них к нему услуги или таканье, но за достоинства и за исправность в возложенном на них служении.

Особенное изъяснение каждой части, коих союз выполняет совершенное воспитание

Физическое воспитание выполняется, когда детям чрез простую пищу, чрез простое и покойное платье, чрез движение, привычку к воздуху и трудам попадут силы и сделают их телом крепкими и здоровыми. Польза оного ощутительна не только относительно долголетию, но и способствию, коим таковое воспитание служит соделывать так вскормленных людей способными к большим предприятиям, геройским подвигам и к непоколебимой твердости в предпринятом, ибо трудно себя ласкать надеждою, от истощенного и слабого тела увидеть действия великого духа, кои всегда с трудами, а нередко и с опасностию соединены бывают.

Нравственное воспитание выполняется, когда детей к терпению, к благосклонности и к благоразумному повиновению приучишь, когда вперишь им, что правила чести суть закон, коему подчиняются все степени и состояния; когда, не обременяя их память излишними предписаниями, впечатлеешь в нежные сердца их любовь к правде и к отечеству, почтение к законам церковным и гражданским, почтение и доверенность к родителям, омерзение к эгоизму, по коему все относится только к себе и кое, отторгая члена от общества, прерывает ту цепь, которая общество с ним соединяла; и наконец, когда уверишь их о святой сей истине, что благополучным быть невозможно, когда не выполнишь долгу звания своего, что никакое богатство, знать или могущество неудобны доставить внутреннее спокойствие (кое всему в жизни нашей предпочтительнее), если пред отечеством... совесть тебя нарицает виновным...

Школьное или классическое воспитание выполняется совершенным познанием природного языка, также латинского и греческого, коим учат для почерпания в зрелых летах красот и высоких мыслей, которых бы мы на нашем языке не имели, если б из древних латинских и греческих классиков оных не заняли, и следственно б не знали; для сообщения же с иностранцами немецкий, английский или французский язык. Арифметика, как одно из начальных учений, необходимо нужна каждому человеку. В университетах английских, а особливо в Эдинбургском университете, в коем гораздо строже прочих экзаменуют... должно знать следующие науки так твердо, чтоб при публичном экзамене не только на вопросы профессоров, но и предстоящей публики (ибо тогда всякий имеет право кандидату задачи предлагать) быть в состоянии удовольствовать ответом своим; а именно: логику, риторику, историю, географию, высшую математику, нравственную философию, юриспруденцию, философию естественную... и наконец, химию и многие другие науки, кои по званию, на себя принимаемому, и разнствуют. От некоторых же наук, можно сказать, еще отрасли есть, кои для одного звания людей надобны, для других же не полезны или излишними почитаться могут...