II УЧЕНИЕ

«Я верю в могучую силу коммунистического воспитания... Верю в то, что счастье и наслаждение для человека в полной мере откроются в духовной полноте и насыщенности жизни, в идейном богатстве стремлений, порывов, в познании красоты и величия бытия...» Эти слова Сухомлинского возвращают нас к главной его мысли,- к мысли о полноте счастья ребенка. Духовную полноту и насыщенность жизни может дать только широкое, разностороннее образование, пытливое познание мира, активное стремление к знанию, радость знания. Ребенок не может быть счастлив, если в школе ему плохо или скучно, если он не чувствует себя достаточно способным, чтобы овладеть школьной наукой. Сделать ребенка счастливым - значит прежде всего помочь ему учиться. В школьных успехах, в самосознании силы ребенка - залог его счастливого детства; в школьных успехах - залог будущей счастливой, духовно насыщенной жизни взрослого.

Между тем, пожалуй, эта сторона педагогического творчества Сухомлинского менее известна широкому читателю.

В этой, второй, главе собраны мысли Сухомлинского об учении.

Но прежде вернемся к осени 1947 года, когда 29-летний педагог, уже имеющий опыт административной работы, занял маленький директорский кабинет Павлышской средней школы.

Опыт опытом, но открытия ему приходилось делать на каждом шагу.

«Я чувствовал себя как в потемках: педагогический процесс, по существу, проходит стихийно, а я посещаю уроки лишь для того, чтобы что-нибудь делать»,- напишет он позже и добавит слова, которые ему много раз приходилось повторять в течение жизни, которые рефреном проходят по его работам: «Нет, так не может больше продолжаться».

Он ходит с урока на урок. Два урока в день - непреложный закон. Слушает учителя: тот старается облегчить работу учеников, «создать впечатление, что в учебном материале нет ничего сложного, что все можно усвоить легко, без особого напряжения». Сглаживает острые углы. Учит: «Запомните, что Радищев - первый русский революционер, для вас этого достаточно»...

Нет, так не может больше продолжаться!

Изо дня в день Сухомлинский слушает ответы учеников... «Почему в ответах часто отсутствует живая, собственная мысль ребенка?» - спрашивает себя Сухомлинский и отвечает: «Мы не учим ребенка мыслить».

Нет, так не может больше продолжаться!

И вдруг, в какой-то день, простая из простейших, труднейшая из трудных истин озарила его: мастерство учителя состоит в умении учить детей думать... «Это открытие вдохновило меня, я переживал необыкновен­ное счастье творческого вдохновения».

И вновь на уроки, на уроки, в вечную лабораторию педагогического мастерства... Пока еще не опыт, пока только наблюдение - пристальное, изнуряющее; тяжелый труд анализа, первые неясные догадки, первые мысли...

Вот отвечают две девочки. Отвечают неплохо, но не испытывают при этом никакой радости, волнения, нет в их ответах приподнятости. Почему? Материал не волнует их? Школьный материал и не может волновать каждым разделом... Значит, учебное - обязательно скучное? Нет, волнение, радость приносит не сам материал, не «тычинки-пестики», а выполненная учеником работа, преодоление трудности, маленькая победа мысли, маленькая победа над собой. Вот где исток интереса, который может быть постоянным...

Но ученики давно уже свыклись с мыслью, что среди них есть сильные и есть слабые; а слабые давно уже примирились с мыслью, что они слабые, что им не под силу решить геометрическую задачу и написать сочинение без ошибок...

Нет, так не должно продолжаться!

Сухомлинский думает день и ночь, часами разговаривает с завучем - «как пробить стену равнодушия?»

Известный вопрос всякого творческого, деятельного человека: «Как пробить стену равнодушия?»

Приказом? Выговором? Усилением контроля?

В педагогическом деле это невозможно.

Сухомлинский не был человеком быстрого ума; он размышлял и рассуждал основательно, неторопливо, он годами - или десятилетиями! - обдумывал мысли, но это мысли надежные, верные, в самую глубину уходящие...

Стена равнодушия создается неверием в свои силы. Пробить ее можно только верой в успех и успехом.

Одно за другим делает Сухомлинский маленькие - пока в масштабе Павлыша - открытия. Оказывается, каждый учитель, какой бы предмет он ни преподавал, должен быть преподавателем словесности... Слово - вот первый шаг к мысли ученика. Сухомлинский собирает педсовет. Он не внушает, он даже не убеждает, он советуется. Анализирует уроки. Он один понять не может, он зовет на помощь всех учителей: почему у нас дети безграмотны, почему столько ребят остается на второй год из-за грамматических ошибок?

Первые цели, первые поиски подходов к цели, первые попытки воодушевить детей... Орфографические словарики, куда ежедневно вносят по пять трудных слов, специальные упражнения, переписывание целых глав из романа Горького «Мать» - все необычно; это не изучение грамматики, это сражение за грамотность; ни один ученик не взялся бы добровольно за тяжкий труд наверстывания упущенного, если бы он не видел, что учитель верит в него.

Но Сухомлинский верил, и все учителя верили - поверили и дети. За два года число неуспевающих по языку сократилось вдвое.

Первый успех. Первое педагогическое убеждение всего коллектива: каждый учитель - словесник...

А на педсовете новый вопрос: «О воспитании желания учиться как о воспитании стойкого эмоционального состояния - страсти».

Сухомлинский всегда брался за то, что казалось ему необходимым, невзирая на трудности.

Тяжел путь познания, который проделывает ученик, еще тяжелей путь познания, который проходит учитель. Но вот одно, личное, свидетельство. Уже после смерти Сухомлинского в Павлыш из Чебоксар приехали два студента собирать материал для дипломной работы «Новаторство Героя Социалистического Труда, педагога В. А. Сухомлинского». Неделю сидели молодые люди на всех уроках Павлышской средней; многое их поразило, но больше всего вот что: десятиклассники работают на уроке с таким же увлечением, как и первоклассники... И так же тянут руки, когда учитель задает вопрос!

«Как вы этого добиваетесь?» - удивлялись многие учителя, посещавшие Павлыш. Программа та же, дети те же, и методы преподавания вроде бы те же, а результат много выше, чем обычно. Добивались поиском, анализом, упорством, страстью. Верили в успех. И не боялись браться за проблемы, которых не разрешила наука.

Испокон веков педагоги решают две пары взаимосвязанных проблем: «обучение - воспитание» и «обучение - развитие». Одни утверждали, что главное - знания, другие видели главное в развитии, третьи говорили о единстве воспитания и обучения, обучения и развития.

Но произнести слово «единство» вовсе не то же, что добиться этого единства на практике.

Сухомлинский не представлял себе, как учить детей, не воспитывая их характер, их убеждения, их чувство собственного достоинства, их коллективистские чувства, веру в себя, волю, трудолюбие. Нельзя учить, не воспитывая характер. Ничего не получится.

Цель и средство у Сухомлинского постоянно меняются местами, находятся в диалектическом единстве. Сухомлинский учит детей, чтобы воспитать их; он воспитывает детей, чтобы научить их, дать им образование.

Другие две проблемы: «обучение - развитие». Школа должна давать знания. Школа и дает знания, но не всякий ребенок способен их взять. Не хватает общего развития умственных способностей. Развитие становится для Сухомлинского главным. Он не может, по­добно иным учителям, жаловаться на неразвитость детей. Он педагог, и, значит, он берет на себя полную ответственность за ребенка. «Дайте мне на год детей - семилеток, равнодушных к слову, и они возвратятся к вам с огоньками мысли, глубоко личными, неповторимыми...» - писал он незадолго до смерти.

Многое сделал Сухомлинский, добиваясь развития детей; самое интересное - «уроки мышления» в лесу, на лугу, у реки, в поле. Не просто наблюдения, непросто экскурсии, а именно уроки, на которых учитель словно видит, воочию видит, как пробуждается детский разум...

Однако пока что мы находимся еще в кругу традиционных проблем: «обучение - воспитание», «обучение - развитие».

Сухомлинский делает следующий шаг. Все его работы позволяют сделать вывод: для учителя на уроке есть еще одна пара проблем, такая же важная, как и две первых.

Учитель на уроке обучает, воспитывает и развивает.

Но обучение, воспитание и развитие невозможны, если учитель одновременно не вызывает страсть к учению (на каждом уроке!) и не учит ребенка учиться (на каждом уроке!).

Эти два требования тоже взаимосвязаны. Чтобы ученик хотел учиться, он должен уметь учиться. Интерес поддерживается успехом, к успеху ведет интерес.

А без успеха, без радостного переживания победы над трудностями нет интереса, нет развития способностей, нет обучения, нет знания.

Сухомлинский сделал открытие «для себя», для «внутреннего употребления», он исходил из чисто практических нужд. Ему необходимо учить всех детей, которые пришли к нему в школу, и он обнаружил, что лучший способ учить и развивать их - это постоянными успехами возбуждать страсть к учению.

Сухомлинский своими работами отвечает на самые жгучие вопросы современной школы. Метод его труден; но это говорит лишь о надежности и основательности метода.

Итак, Сухомлинский показывает: дети должны постоянно переживать радость успеха, преодоления трудностей. Нельзя давать ребенку почувствовать, будто он хуже других, не способен, отстает, нельзя унижать его достоинство: он не виноват в том, например, что думает медленнее других. Постоянно поддерживать ребенка, не ставить ему плохих отметок, не ставить ему никаких отметок, пока он не добьется успеха. Оценивать не знание само по себе и не старательность, а именно продвижение вперед, этот результат соединения знания со старательностью. Учение - труд, серьезный труд ребенка, следовательно, оно должно быть радостью, потому что труд, успех в труде, преодоление препятствий в труде, его результат - все это надеж­ные источники человеческой радости.

Не поддерживая в ребенке чувство собственного достоинства, не помогая ему преодолевать трудности и гордиться успехом, нельзя увеличить его способности, какие бы прогрессивные методы преподавания ни применялись. Так любовь Сухомлинского к детям становится в высшей степени деятельной любовью.

Истинная, настоящая радость в учении, истинный успех и самое ценное для педагога переживание - в труде мысли.

Умственный труд - это вовсе не всякое сидение на уроке или дома за книжкой. Зубрежка - не умственный труд, это просто зубрежка. Труд памяти - не умственный труд, умственный труд - усилие мысли, и только это усилие!

Вся методика Сухомлинского направлена на одно: увеличить долю умственного труда ребенка, заставить, научить его ум трудиться, пробудить в ребенке любовь к умственному труду, к труду мысли.

Труд души должен соединиться с трудом мысли и с трудом рук. Труд души, труд мысли, труд рук в их единстве; по очень важно, чтобы это был высококачественный труд, а не подделка, не видимость труда.

И вот мы вновь стоим перед вопросом: как? Как научить ребенка труду мысли?

Уроки мысли. Многие ребята не знают радости внезапного пробуждения мысли. Сухомлинский вместе со своими коллегами обнаружил, что мысль ребенка начинает работать, если повести класс в лес, на луг, в поле, и там задавать детям тысячу вопросов «почему?», и там ждать от них ответа и добиваться его. Эмоциональная радость, совместное переживание красоты, совместное стремление понять и дают это желанное пробуждение мысли - «эмоциональное пробуждение разума», как говорит Сухомлинский, Без такой, подготовки, без того, чтобы сначала учить детей задумываться над явлениями природы, начинать учить детей в классе нельзя.

Творчество. Труд мысли невозможен, если нет творчества. Дети у Сухомлинского начинают складывать сказки еще до того, как выучиваются писать, и составляют сказки, пишут огромное количество маленьких сочинений с первого класса и до окончания школы. Пишут сказки, рисуют, самостоятельно готовят (в старших классах) доклады, самостоятельно изучают отдельные темы программы, не только решают математические задачи, но и сами составляют их,- все доступные детям формы творчества используются в Павлыше. А если подростку, считает Сухомлинский, не дать возможности делать что-то творческое, то он вообще не станет учиться.

Домашние уроки. Без домашних уроков обойтись нельзя, считает Сухомлинский, но в Павлыше делают все, чтобы сократить время их приготовления до минимума. Не объем заданий сократить, а так подготовить ученика, чтобы ему не надо было сидеть часами. Время, необходимое для занятий дома, обратно пропорционально свободному времени ученика. Чем больше у него свободного времени для занятий любимым предметом, для чтения, для общего своего развития, тем быстрее справляется он с уроками. Чем больше он сидит над ними, тем меньше у него свободного времени, тем больше ему сидеть и приходится. Заколдованный круг, из которого надо выводить ученика постепенно. Сухомлинский советует своим воспитанникам делать все уроки утром, с шести утра, до школы, оставляя себе всю вторую половину дня свободной,- но не для безделия, а для занятий вне программы.

Против зубрежки. Зубрежка, школярство - страшные враги школы. В Павлыше учителя точно разграничивают, что надо запомнить на всю жизнь, а что надо только понять и усвоить без зубрежки - в упражнениях.

Интеллектуальный фон. Интерес к учению, общее развитие ученика невозможно, если в классе нет богатого интеллектуального фона - постоянного обмена знаниями, если программный материал не ложится на большое количество материала внепрограммного. Этот интеллектуальный фон и позволяет обходиться без зубрежки, помогает работать мысли.

Отметка. Нельзя ловить учеников на незнании, надо добиться, чтобы они узнали, поняли, справились с работой, и лишь тогда ставить отметку; отметка не может быть наказанием, средством принуждения, угрозой, отметка всегда говорит об успехе.

Увлечение. В Павлышской школе добиваются, чтобы у каждого ученика был любимый предмет, в знании которого ученик превосходил бы других ребят; у каждого учителя-предметника должны быть несколько учеников, которым дают дополнительную литературу, дополнительные задания. Это и создает интеллектуальный фон класса, развивает интерес к знаниям, развивает таланты.

Книга. Учение - это прежде всего работа с книгой; в Павлыше создан культ книги. О книгах говорят стенды и плакаты, книги дарят на праздники, все учителя и школьники собирают личные библиотеки. Уметь читать и перечитывать книги, выбрать книгу, прочитать за школьные годы 200 книг из золотого фонда мировой литературы,- это обязательное требование к ребятам.

Проблемное обучение. Этим словом называют обычно большой комплекс разнообразных приемов пробуждения мысли. Новый материал во многих случаях задается как проблема, которую ребята с помощью учителя должны решить. Методы проблемного обучения в последнее время разрабатываются крупными советскими и зарубежными педагогами, всеми признаются как самые передовые методы, но на практике они встречаются довольно редко.

Таков очень беглый и неполный обзор взаимосвязанных дидактических идей Сухомлинского. Взаимосвязанных потому, что ни одна из них не осуществима без осуществления всех остальных.